14

Над серой водой носились чайки, ветер гнул кусты тамариска, с истрепанными, но еще зелеными ветками. А на широкой плоской набережной вороны, пикируя и взлетая, кидали на серый бетон грецкие орехи. Садясь, брали лапой и долбили клювом, добывая вкусную ореховую мякоть.
Оля бросила пуговицу плаща и повернулась к Ленке, округляя накрашенный розовой помадой рот:
- Сережа Кинг? Погодь, Малая… Сам Кинг?
Ленка кивнула и немножко загордилась через унылый испуг.
- Угу. Прикинь. По имени меня назвал. Садись, говорит, Леночек, и рассказывай. А еще, ну ты когда с Ганей ушла, а Семки паразитка меня бросила, на танцах, помнишь, меня там зацепили, а потом Мерседес и Строган подписались, за меня?
Оля кивнула, нервно разворачивая конфету. Пачкая губы, грызанула облитый шоколадом вафельный брусочек.
Continue reading →

13

- Там, где клен шумит
- Над речной волной
- Говорили мы о любви с тобой!
Мужской голос заунывно жаловался, вкусно и тоскливо, но Ленка, посидев на диване, встала и убрала с проигрывателя старую затертую пластиночку. Это любимая песня Рыбки, она под нее грустит, а Ленке что-то не в кайф. Она пальцем перебрала лохматые краешки плотно натолканных в полку дисков, вытащила один, смурно поглядела на портрет Пугачевой. Что у нас тут? Эти летние дожди. Нет, не пойдет.
Вытащила другую пластинку. Аккуратно приладила иглу к нужной дорожке. Ушла к дивану и села, подбирая ноги под халатик. Уложила подбородок на коленки.
- Летний вечер теплый самый, был у нас с тобой, – загрустил другой мужской голос, – разговаривали с нами звезды и прибо-ой…
Continue reading →

12

В гараж девочки поехали втроем. Погрузились в старый автобус, вихляющий задом на поворотах и страшно гремящий на выбоинах асфальта, и уселись – Оля с Ленкой на переднее сиденье сразу за полукруглым пластиком водительской кабины, завешанным облезлой шторкой с прыгающими помпонами, а Викочка позади, вытянув спину, улеглась подбородком на руки, просунув лицо между их плечами. Моргала и щурилась, когда в глаза попадали прядки волос – почти белых Рыбкиных и светло-русых Ленкиных. Крутила головой, слушая, кто что говорит.
Говорить было неудобно, приходилось кричать в ухо и девочки замолчали, глядя в окно, где плыли серые деревья, перемежаясь с деревьями желтыми, за ними – домики, отгороженные каменными и железными заборами. Город тут плавно, без пустыря, перетекал в пригородный поселок Мичурино, вдоль заборов хозяйски гуляли куры, натягивала лохматую веревку пегая коза, и большая корова сгибала шею, разыскивая что-то у спутанных копыт. За штакетником носились по цепи лохматые Шарики и пятнистые Букеты.
Оля пошуршала в сумке, суя внутрь руку, и оттуда разнесся по автобусу аромат ветчины – перед поездкой девочки не поленились сбегать в магазин «Молоко», где за отдельной стойкой наливали жаждущим в граненые стаканы томатный и яблочный сок, и продавали вкуснейшие бутерброды с вареной колбасой – 10 коп. и с ветчиной – целых 14 коп.
- На гору пойдем, да? – уточнила Оля, закрывая сумку.
- Да-а-а, – согласилась Семки, принюхиваясь, – ой блин, уже жрать хочу!
- Там и пожрем, на природе, – посулила Рыбка.
Continue reading →

11

Мамин голос в трубке был, как всегда, усталым и нервным. Ленка стояла, переминаясь босыми ногами в растоптанных тапках и тоже устало, постепенно заводясь, повторяла, кивая:
- Да. Да, мам. Ем, конечно. Нет, не опаздываю. Да все нормально. Ты лучше скажи, там как? Ну. Ну, город же, чего интересного там? Другой.
В Симферополе Ленка бывала исключительно проездом, когда папа после утомительных уговоров разок в году вывозил их куда-нибудь в Крым, хватаясь за голову и причитая о дефицитном бензине. И то, что она видела, проезжая, было скучным и раздерганным. А мама там сейчас живет, ходит по улицам. Сегодня она провожает отца, вечером, в аэропорт, и еще несколько дней Симферополь будет для нее, вот как для Ленки Керчь – улицы, чтоб по ним идти, разглядывая дома. Столовки и пельменные. Парки. Машины на перекрестках. Вот если бы Ленка поехала, то, наверное, все глаза стерла, рассматривая, сравнивая. Думая, на что похож.
- Лена, – с упреком сказала Алла Дмитриевна в ответ на вопрос и на эти мысли тоже, – у меня сердце не на месте и руки трясутся, а ты мне – какой да сякой. Думаешь, у меня есть желание по сторонам глазеть? Папа должен был вчера еще улететь, а вот у них все перенесли, я волнуюсь. И ты еще.
Continue reading →

Так как все дорожает стремительно и ежедневно, печенье и всякие к чаю простенькие вкусности лучше испечь, чем отдать за них неразумные деньги.
За рецептами я иногда лезу в сеть, и это напоминает рулетку. С “печеньем сдобным песочным” – не повезло.
И ведь я как-то сразу задумалась, логично ли надеяться на сдобность, если в рецепте на два яйца автор сыплет аж 600 гр муки…
Но после решила коней на переправе не менять и быть послушной.
Теперь у меня есть целая миска мрачных пряничных человечиков, твердых настолько, что кажется – у каждого сжаты кулаки на растопыренных ручках.

10

Танцы в поселке Капканы устраивали в старом клубе, который – бывшая церковь, и на фасаде, сто лет не крашеном, над полукруглой дверью просвечивали очертания сорванного тыщу лет назад креста, хоть и забелено, но все же видно.
Капканы были то ли еще городом, то ли уже нет, Ленка об этом никогда особо не задумывалась, тем более, цыплячье дошкольное детство она провела еще дальше. По маршруту того же автобуса номер один, в поселке Стройгородок. И хотя названия остановки носили – поселок такой-то и такой-то, а еще сразу за Стройгородком была горстка домов с названием поселок Опасное, но длинный маршрут городского автобуса делал их для жителей просто отдаленными районами Керчи. Потому проехаться от остановки «Фабрика-кухня», которая у местных именовалась «Биржа», еще четыре остановки до Капкан особым приключением не считалось. И дальше ездили, когда вдруг хотелось на море, как говорили «на ту сторону»: на конечной автобуса бежали на паром, пересекали Керченский пролив и купались уже на пляжах противоположного, кубанского берега.
Совсем другое дело, поехать, к примеру, пригородным отдельным автобусом в большое село Заветное, или в Курортное, которое взрослые называли странным старым именем Мама Русская, делая ударение на второй слог – МамА. Туда и ехать нужно по расписанию, покупая в кассе билетик. И дольше, а если обратно не поторопишься, рискуешь остаться на ночь, потому что в день рейса три или четыре. А тут – сели на автовокзале, полчаса поболтались в длинной коробке с черной гармошкой посередине (девочки любили стоять именно там, на поворотном круге, соединяющем две секции автобуса, забившись к самой гармошке, где полукругом шел никелированный поручень), что валко тормозил на каждой остановке, выпуская городских дамочек с лаковыми сумками на боку, и громких уже деревенских теток с мешками и корзинами, и вот он – клуб, только перебежать дорогу напротив остановки.
Continue reading →