23 сентября. Ипомея и отрывок

еще раз ипомея, на это раз ипомея пурпурная Morning Glory
 ”- Видишь, на моем платье цветы какие? Оно белое было, как снег, и большие цветы – сиреневые, с тонкими красными и синими прожилками. Когда совсем истрепалось, я даже заплакала, так его любила. Такая красота, глаз не оторвать от цветков. Они теперь кругом растут, на всех заборах. И для меня – самые лучшие. Это мне было свадебное платье, детка, твой дед Олег мне утром сделал предложение, ждал в коридоре, я надела платье, единственное свое. Мы с ним поехали в загс и расписались. Целый день гуляли вместе. Вернулись к нему, у него комната была, как инженеру, ему дали отдельную. Я вошла, и стали мы – семья. А потом Зойка родилась, в этой самой комнате я ее купала, а платье висело на стене, укрытое простыней, потому что шкафа не было.
Баба Вива на фотографии была очень красивая, и Инга, присмотревшись, вдруг поняла – совсем-совсем молодая.
- Так ты что, поженились, и через девять месяцев уже и родила? – жалея о бабкиной юности, уточнила Инга.
- Почему через девять, – рассеянно отозвалась Вива, отскребая пятнышко от своего юного подбородка под стеклом, – через шесть. Ой. Гм. Инга, детка, там кажется, чайник…
В светлой комнате, – Вива очень любила, чтоб светло, – некуда спрятаться, Инга увидела, как у ее самостоятельной, уверенной в себе аристократичной бабки покраснели щеки. И поспешно спросила, меняя тему.
- Ты его очень любила, да?
- Олеженьку? Обожала! Он меня старше был, на десять лет, я его обожала и все, что вокруг нас, все до чего дотрагивался, обожала тоже. Господи, да я и платье это любила в сто раз больше, потому что Олегу оно ужасно нравилось.
Вива положила портрет на диван и повернулась к внучке.
- А что касается беременности, то именно поэтому за тебя переживаю, детка. Я родила в семнадцать лет, твою маму. Мне бы в куклы играть, а я уже с ребенком, и через полгода – вдова. И твоя мать родила тебя в семнадцать! Я помнила себя и потому попыталась стать тебе матерью, потому что какая из нее мать, она же девчонка была. Совсем. Тебе сейчас столько же, сколько ей было.
- Ба, перестань. Вы с мамой вон какие – красавицы. А я? Да кому я…
- Не смей! Ты именно дурочка, совсем не понимаешь, что мелешь сейчас!
Вива встала, по-королевски распрямляя красивые плечи. Уставила в Ингу тонкий палец:
- Если будешь так думать, кинешься к любому, кто ласково посмотрит! И точно так же получишь ребенка-пеленки, только без всякой любви! Поняла? Достоинство и еще раз достоинство, Инга! А дурное дело, оно – нехитрое, как вон Феля говорит, Надькина мать, и она совершенно права со своей мужицкой присказкой. Секс – дурное нехитрое дело. Полчаса, даже и непонятно, удовольствия или нет, и после этого на руках у тебя живое существо, живая душа! Ох…
Вива вернулась на диван и протянула руку. Внучка послушно вложила в бабкину ладонь ментоловый карандашик. И та, проводя по виску, вдруг спросила:
- Кстати. А ты не знаешь, какое у Фели полное имя? Я все стесняюсь спросить, и все думаю, неужто Офелия?
Инга фыркнула. Феля Корнеева была женщиной толстой и круглой, румяной, как колобок на низеньких ножках, на мужа орала так, что с алычи падали ягоды, и по субботам, выпивая с гостями, пела низким голосом протяжные северные песни. Офелия. О, нимфа!..
- Знаю. Мы в школе стенд оформляли, к юбилею. И там смотрели старые фото и дипломы всякие. Фелицада Максимовна Кушичко.
- Боже мой! – Вива откинулась и замахала рукой, повторяя громче:
- Божже мой!!! Где был ум у родителей, а? Фелицада Кушичко! Детка, а ты не сваришь ли сегодня супчик?”

27 февраля. Инга, роман о любви

Мои книги.
Инга, роман о любви

0_d4e7d_db81703f_orig (1838×2775)

Написан в марте-апреле 2014 г
Место действия – Крым
Я села писать эту книгу в период смутных событий мартовского переворота. Она и появилась у меня в голове как ответ на внешние события, попыткой напомнить людям о самом человеческом, вне политики, о том, что мирная жизнь, с ее мирными и такими значительными радостями и печалями – важнее и ценнее любого ура-патриотизма, межнациональной злобы и идеологических распрей.
Continue reading

Инга на Лулу

Инга (мир) – второй роман дилогии, теперь на сайте Лулу.ком

“Вторая книга дилогии. Те же герои через двадцать лет. Что делает с нами жизнь и что мы делаем со своей жизнью. Девочка Инга становится женщиной, матерью взрослого сына, и снова встречается со своим прошлым, с любовью, которая, оказывается, не ушла, и с людьми, у каждого – своя судьба, не всегда похожая на юношеские мечты и планы.”

Инга. Мир

 

мои слова – мои картинки

Некоторые мои картинки, и снятые прежде и новенькие, ожидаемо оказываются картинками к собственной прозе. Так что на сайте Прогулок я теперь новую рубрику завела, и буду там сама себя цитировать и сама себя иллюстрировать.
А ковыль вчера на Павловском был совершенно прекрасен, золочен, ветрен и романтичен…

Ковыль Павловского мыса. «Инга»

1600=.jpg

Игорь Лесс. Роман Елены Блонди на сайте Lulu.com

Инга

На легендарном сайте, первом ресурсе, освоившем работу с авторами и читателями в формате принт-он-деманд, и к чести Lulu.com, не растерявшего популярности (за десять лет работы в сети Лулу превратился в могучего монстра, равных которому в практике п-о-д просто нет), появилась книга Елены Блонди “Инга”.
Представлена она в двух форматах, книгу можно заказать в бумажном варианте, и купить для чтения пдф-версию.
Так как бесплатного сыра не бывает, советуем читателям не обращать внимания на возможность печати романа именно книгой. Сложилось так, что Елена пишет толстые романы (иногда очень толстые), ей и нам давно пришлось с этим смириться. Даже себестоимость ее книг в небольших типографиях так велика, что издать бумажные книги проблематично для автора, и нет резона для издателя.
Continue reading

Откуда что берется…

8467=.jpg

В романе “Инга” линия о линиях Сережи Горчика, который стал резчиком ко камню и ходил по приморским поселкам, нанимался делать всякие интересности в частных домах и санаториях, а самую первую свою стелу сделал в семнадцать лет на совершенно безлюдном побережье (и через двадцать лет они с Ингой пришли и снова увидели ее), она выросла вот из этого барельефа. Эту голову Нептуна над маленьким пляжем в Стройгородке я помню с самого детства. В то время или чуть раньше ее и вырезал какой-то художник, о котором я до сих пор знаю немного, но не особенно стремлюсь узнать. Когда нужно будет это знание об этой реальности – само меня найдет.

8460=.jpg

Она большая – в мой нынешний рост практически. И каждый год, когда попадаю к этому обрыву, я боюсь, вдруг обвал, подвижки и все – ее не будет. Но она есть. Там неподалеку (слева) еще дельфины с морским всадником, они сильно побелели, засолен камень, видимо.
Одно время сверху сильно мусорили, там площадка импровизированная, для побухать, и народ, не морочась, просто кидал с обрыва вниз, к бороде Нептуна, всякие объедки и обпивки, при этом благодушно любуясь морскими далями (насчет помусорить, да, именно такой у нас народ, убила бы), я даже прикидывала, не нарисовать ли очень злобную табличку и воткнуть ее наверху, пусть бухают и читают. Но сейчас мусора почти нет, значит, кто-то убрал и это хорошо.
Последнее фото сняла уже с рыбацкого причала, видно, что обрыв не маленький.

8489=.jpg

Клип-символ

Вообще поняла недавно – натуральный шедевр, так все в клипе сильно преувеличено: не просто на грани кича, а за гранью кича. То есть если кто-то надумал бы снять стилизацию под 90-е, то она уже снята, причем время в время и точка в точку.
И когда Наталья на 3.08 машет юбочкой, показывая совершенно условные, ничего не скрывающие кружевные трусики, это вот тоже – 90-е, очень верная деталь)

Про мат-перемат – пока не забыла

В главе “Инги”, где Ромчик заманивает ее на хату, он говорит. И я, когда началась вся эта катавасия с запретом на слова, как-то выборочно во время правки лениво поубирала из текста нечастые неприличные выражения. Не все, а те, что под руку подвернулись. А на некоторые рука просто не поднялась, потому как без именно такого слова вся фраза теряет смысл, а она хороша, и чего я буду текст калечить.
Ну вот, и сейчас, перечитывая, я выяснила, что в коротком монологе Рома, где он рассказывает Инге, как все будет, если убрать глагол “ебать”, то надо вымарывать к чертям всё, весь эпизод.
Понятно, я верну нужное слово. И вообще я разозлилась и при следующей правке восстановлю те несчастные сколько-то там матерных слов, которые попробовала заменить. Замены там не работают, даже близкие по звучанию.

По ходу чтения. Мама прочитала “Ингу”

Моя мама – читатель исключительно строгих моральных правил. Помнится, выражение “хер с ним, Даша” во первых строках романа “Ателье”, произнесенное шефиней в утешение страдающей подруге, привело к тяжелому молчанию у нас дома и только через несколько дней я добилась от мамы, в чем же собственно дело, и объяснила ей, что Галка – она такая, и из песни, то есть из речи персонажа, слова не выкинешь.
Очень помогла мне в этом соседка тетя Таня, она как раз вернулась с базара и, сидя на лавочке под окном, басом кормила котиков.
Вот так примерно:
- А НУ, ИДИ СЮДА, ВИТЁК, СВОЛОЧЬ РЫЖАЯ! КОМУ СКАЗАЛА … ЖРИ КОЛБАСУ, АХ ТЫ…
И через минуту умиленное, но совершенно непечатное, насчет послушно жрущей рыжей сволочи. Потом Таня грохочет то же, обращаясь к Негре, но громче и возмущеннее, потому что Негра не всякую колбасу жреть, ПАРШИВЕЦ Е….
- Видишь, мам, – убедительно сказала я, – Таня – золотая женщина, котиков кормит, а слова вон какие!
Мама подумала, вздохнула и согласилась не выгонять меня с котомкой за десяток нехороших слов на каждый роман.
А вот с “Ингой” вышло серьезнее.
- Очень хорошая книга, – решительно сказала мне мама, – особенно в начале, и в конце. А середина – плохая!
- Ну, вот. И что же там плохо, в середине?
- Обиделась, – проницает мама, но все же объясняет, – там, ну это… сплошные ах-ах, короче, один сплошной там секс у тебя!
“сделай мне монтаж, Джонни” вспомнила я из кино, вот, чтоб герои встретились, а в следующем кадре – уже ребенок и коляска.
Но роман-то о любви. Мама вздохнула и согласилась, ладно, и правда, пусть уж.
И понесла соседке читать “Ателье”. Где страдалица Даша и швейные машинки.