Елена Черкиа. Дневники перечитывания, Филлис Дороти Джеймс


Лень искать новое детективное чтиво, вытаскиваю из недр Покетбука уже прочитанное, это тоже интересно, потому что я читаю иногда слишком быстро, хотя пыталась избавиться от этой привычки и избавилась, но не до конца, а значит, мне вполне есть во что наново вчитаться. Еще – часто качество прозы для меня как раз определяется желанием перечитать. Иногда сгоряча книги автора кажутся прекрасными, но разок читаешь и вернуться уже не хочется, а что возвращаться – сюжет известен, дворецкого вычислили и арестовали, и так далее.
А иногда перечитывание доставляет больше удовольствия, чем первое чтение.
Continue reading

Елена Блонди. Люди, которые читают книги. Книги, которые читают люди. Николай Лисник, благотворительный проект «Прикоснись сердцем»

В одном из керченских магазинов сети «Сота» проходит реалити-проект в помощь больным детям Керчи. Владелец сети магазинов «Сота» Николай Лисник живет за стеклом большой витрины магазина – двадцать один день (с 16 декабря). И каждый может прийти, поздороваться, бросить купюру в стеклянный ящик, или же перевести деньги любым удобным способом, используя электронный кошелек или счет в банке.
Я побывала в «Соте», познакомилась с Николаем – человеком с прекрасной улыбкой. И очень рада, что он согласился ответить на несколько книжных вопросов специально для литературного портала Книгозавр, конечно же, о книгах и чтении.

Елена Блонди:
Когда я увидела вас впервые, именно тут, за стеклом магазина, вы читали книгу. Я, как человек, имеющий дело с книгами и чтением всю жизнь, сразу отметила этот волшебный, хотя внешне неяркий диссонанс – человек в окружении самых продвинутых гаджетов, мало того, человек, которому принадлежит целая сеть магазинов, торгующих этими самыми гаджетами, – читает обычную книгу. Бумажную. А вокруг – мониторы, телевизоры, смартфоны, электронные книжки, веб-камеры, фотоаппараты, видеокамеры…
Поэтому первый вопрос возник сам.
Книга. Что за книга? И почему – книга?

Continue reading

12 февраля 2017. В-Глаз от Елены Блонди. Теплый фильм для холодной погоды, путешествуем по Ирландии

 


Очень симпатичная комедия о том, как американка Анна (Эми Адамс) отправляется в Ирландию, чтобы воспользоваться местным обычаем — самой сделать предложение своему мужчине 29 февраля в день святого Освальда.
По пути встречает она хмурого и красивого владельца маленького бара (Мэттью Гуд), который за немалую плату должен довезти ее в Дублин.
Совершенно роскошные виды пасмурно-зеленой Ирландии, забавные встречи и диалоги, Эми Адамс очень мила, а Гуд еще милее.
И один минус, который нужно кротко перетерпеть, хотя уже хочется выругаться, потому что — везде и часто:

в конце фильма наступает время прочувствованных бесед героя и героини. Вот уже все ясно, все довольны и счастливы (комедия, если что), но тут один пускается в трогательное выступление, и оно длится и длится, потом сантименты подхватывает второй и тоже можно в окно посмотреть, в кухню сходить чашку поставить…
Навскидку могу штук пять перечислить хороших фильмов, которые испорчены чрезмерно слащавыми затянутыми концовками. Та же прелестная «Прогулка в Облаках» с Киану Ривзом, или «Стажер» — там дуэтом сахарят Хатауэй и Де Ниро, или вот прекрасный фильм «Любовь по правилам и без», где сладко поют сладкие слова Николсон и Дайан Китон, до самой концовки — безупречные смешные и очаровательные герои…
Ладно.
Это маленькое огорчение в хороших фильмах можно перетерпеть.
А в «Как выйти…» актеры закончили одну из подобных душещипательных сцен очень славно — совершенно пьяная Анна, романтическим вечером значительно рассказывая спутнику о его замечательности, закончила тем, что наблевала на его ботинки. (и все равно эта сцена могла быть в три раза короче, оставаясь такой же смешной))).

9 февраля 2017. День Рока

Вот несколько слов о Сергее Роке, которые написаны были в 2008 году, и совершенно прошли проверку временем, сейчас я написала бы о его прозе по сути – то же самое. Текст мне нравится, так что, пусть будет тут.
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, РОК!

Елена Блонди. Писатель Рок

Елена Блонди познакомилась с Сергеем Роком в пятницу тринадцатого, в старый новый год и в полнолуние. Так, во всяком случае, написано в первом комментарии новорожденной Блонди, на который Сергей Рок и написал ответ. До этого персонажи уже были знакомы, но в других разделах и под другими никами.
Было это в 2006 году.
И с тех пор я его читаю.
Удивляюсь. Хотя поначалу удивлялась больше.
Что делать, к хорошему привыкаешь. А удивлений было несколько. Первое связано с романом Рока «Разговор с джинсами». Он удивительно хорош и интересен. Легко читается и держит внимание. Второе удивление — роман этот написан умным человеком для умных читателей. Не развлекалово, а серьезное чтение. Третье — полное отсутствие комментариев. То есть, вообще никто ничего не написал о романе. И, что, никто и не читает его?
Сейчас-то меня уже не удивляет отсутствие читателей на Самиздате. Все знают, что писатели крайне редко читают друг друга и еще реже искренне хвалят чужие тексты. А о ситуации «петух — кукушка» кто только не писал здесь.
И четвертое удивление осталось в прошлом, — почему издателей не интересуют отличные тексты нераскрученных авторов. Нет во мне прежнего идеализма.
Но идеализм полезен. Благодаря ему я написала о Роке рецензию для московской газеты Акция, еще когда верила, что настоящая литература издателям нужна и кто-то вдруг да обратит внимание на стоящего автора.
Сейчас у Рока есть определенное количество преданных читателей, которые приходят на все его новинки и после кидают ссылки на них в своих жж и прочих ресурсах.
Еще у Рока есть несколько больших законченных романов, много рассказов и упрямство у него тоже есть. Он продолжает писать. Несмотря на. «На» этих изрядное количество и многие авторы на этом сломались. Вот к чему писать, если стоит перестать подпрыгивать и покрикивать в разделе, как сразу же в нем воцаряется тишина? А также — перестать бродить по чужим разделам, подставляя ник дорожкой к собственным текстам. К чему писать, если из издательств приходит отказ за отказом и по многим мелочам автору понятно, что дальше первого предложения не синопсиса и не краткого содержания, и даже не первого абзаца первой главы, а просто дальше слова «здравствуйте» отказывающий не пошел?
К чему писать, если в реале окружающие считают тебя слегка ненормальным, а то и вовсе двинутым? Если не умеешь заработать денег, а только пишешь — дурак. Но даже если умеешь, то вдвойне дурак, — полезное для кошелька время тратишь на никому не нужные писания текстов.
Но Рок пишет. И правильно делает, хотя я думаю, что не все зависит только от него. Талант ему дан, и пока он не напишет всего, что предназначено написать, талант его в покое не оставит. К большому удовольствию читателей.
Проза Рока. Она прихотлива и внешнее в ней перемешивается с внутренним — без вешек, отмечающих переходы. Рок может написать рассказ, увидев его во сне. Просто записать образы, сплести их в сюжет и выразить сон через слова, не требующие иллюстраций и пояснений. Внутреннее — важно. Полноправно. И так оно и звучит в его текстах.Еще он очарован словом, как отдельной формой. Слова Рока существуют не лишь как символы для описания предметов и состояний. Они приобретают жизнь самостоятельную, наполняются кровью, живут. Но это не значит, что он играет ими, пересыпая камушки и стеклышки звучаний, ломая словам кости и выстраивая из обломков каламбурчики. Нет, здесь уровень выше. Мы с ним часто говорим о словах. Рок слышит внутреннюю музыку слова и позволяет ей существовать так же полноправно, как красивому пейзажу, закату солнца на море или тугому арбузному боку.
«Есть романы, которые можно любить за одно лишь название» — соглашаемся мы с ним в сетевом диалоге, вспоминая книгу Саймака «Кукла судьбы». И соглашаемся дальше, что другой перевод того же названия — «Роковая кукла» — никуда не годится. А потом Рок говорит — «я кричал от восторга, читая сам роман». Я ему верю. И прав он. Ведь если всем нам дана речь устная и письменная, то язык — никак не вспомогательное средство, призванное помочь в передаче понятий. Он — важнее. Такие авторы как Сергей Рок это понимают и отдают языку должное. Потому они часто не поняты сами. Если герой романа не человек, и не ситуации, в которые он попадает, — главное в нем, а герой романа — сам язык, это же непривычно! Хотя в романах Рока есть все. Прекрасно описанные живые герои, диалоги, переживания, размышления и приключения. Но внутренний посыл о том, кто тут главный, — строг и понятен. Многим читателям хочется чего бы попроще. Но для многих читателей есть и многие писатели — попроще. А непростота Рока, столь естественная и не выпендрежная, пусть уж будет, если он один из редких, кто умеет вот так.
В своей рецензии, чтоб дать возможность читателю сориентироваться, я сравнила Рока с Ирвином Уэлшем, только не требующим перевода. Но это верно лишь отчасти и не для всех его текстов.
Рок не просто писатель современного окружающего нас мира. Он тот, кто уходит сидеть на толстую ветку дерева, смотреть и думать, пока его скрывает листва.
Хотя тот же Рок весьма неугомонный человек. Не перечесть его сетевых и реальных проектов, бывших и нынешних. Ну и изрядное число сетевых персонажей, многих из которых я и не знаю.
После похвал добавлю, что, читая романы и рассказы Сергея Рока, я могу к чему-то придраться, а как же. Но меня не оставляет мысль, что потенциал его огромен, и что даже романы, уже написанные им к этому дню, писаны не в полную силу. Мозги у него устроены — вот так. И если Рок будет писать свободно, не заморачиваясь потребностями массового читателя, то он будет расти и расти. И ждут нас тексты не менее интересные, но еще более глубокие и отточенные.

И мои вопросы Сергею Року:

1. Что происходит с тобой, если пора написать текст, а обстоятельства не позволяют? Нехватка времени, сил и прочее?

Я берусь и пишу. У меня просто большая работоспособность — могу подняться, будучи неадекватно пьяным, встать под душ, проснуться и что-то сделать.
Написать проще. Потому что код (Code) — он гораздо ужаснее. Но писать настоящее труднее всего.

2. Как ты относишься к литературной мистике? По твоему мнению — меняют ли настоящие тексты реальность сразу и рядом? Я имею в виду не влияние их на читателя, а непосредственно на течение окружающей жизни.

Кто-то один где-то что-то зарождает. Но скорее всего этот один что-то считывает их системы мироздания. Где-то извне. А потом — это первая инсталляция. Я думаю, тех людей, что меняют реальность, их очень мало. Скорее, этого хочет что-то извне.

3.… Но такие люди есть? Именно те, кто напрямую может изменить реальность не мечом и молотком, а пером?

Ну, один раз в лет 50, наверное. Вполне может быть, что в данный момент времени на Земле нет ни одного такого человека. Вообще ни одного. Хотя мы видим перед собой кучу гениев.

2008 год, Елена Блонди, цикл рецензий об авторах сборника портала Книгозавр

22 января 2017. В-Глаз от Елены Блонди. Великое соблазнение в канадской глубинке


После блужданий по топам был усмотрен и посмотрен чудесный фильм с ни о чем не говорящим названием «Большая афера». Как выяснилось, в оригинале он иронично зовется «Великое соблазнение» (The Grand Seduction)
Побережье Канады, крошечная гавань Тикл-Хед, бывшая рыбацкая (ныне промысел запрещен), совершенная глушь, которая не может привлечь ничем абсолютно, кроме стандартных живописно-диких окрестностей.
Работы нет, цивилизации практически нет, даже мобильной связи нет, и главная печаль жителей — нет своего врача.
Без него не будет работы, потому что не построят небольшой завод, с нужным количеством рабочих мест.
Дела так паршивы, что мэр Тикл-Хеда (в переводе зачем-то — Гадюкино) уезжает, практически бежит,  тайком ночью, получив работу в ближайшем (до которого еще самолетом) городе.
И тут случайно — доктор! Лощеный молодой человек, пластический хирург с другого конца света, которого поймали в аэропорту с дозой кокаина в ручной клади. Теперь ему предстоит месяц бесплатной отработки в стране, и надо же — именно в Тикл-Хеде. А жителям гавани нужно — кровь из носу — сделать их родные места настолько привлекательными для столичного мачо, чтобы тот захотел подписать пятилетний контракт. В эдакой-то глуши!

Дальше вы понимаете, будут всякие хитрости для великого соблазнения столичного метросексуала, и связанные с этим смешные и нелепые, иногда веселые, а иногда печальные ситуации. То есть ничего внезапного, плавное течение жизни.
Фильм однозначно можно смотреть, я бы сказала, нужно смотреть. Вполне даже и пересматривать, потому что ирландец Брендан Глиссон, играющий самовыдвинутого мэра, просто чудесен.
Почему-то в сети в рецензиях на фильм постоянно повторяется эпитет «миленький». Миленькое такое кино на разочек. Очень мило, хотя и без особенных дивностей.
Нужно бы остановиться и приглядеться, насколько же эта милота иронична. Ирония, причем, что ценно, не издевательская, а очень человечная, начинается с первых же кадров, мягко пародирующих народные сказания о великих героях. Которые, посвятив день трудам и ратным подвигам (по сюжету, славно порыбачив на промысле), отдыхали на пирах (посиживали в баре) и после восходили в супружеские спальни, гордо зачиная достойное потомство (в фильме весь поселок по ночам стонет и охает в после-ужинное сонное время).
Каждый эпизод фильма, при всей его простоте, смотрится не фальшиво и не вторично. А просто — смотрится.
Так что, вместо миленькости я бы сказала другое: фильм полон милой иронии, немного печальной, потому что он говорит не о сказочном райском уголке, чьи плюсы открываются доктору, ах. А о перестройке собственного сознания в условиях именно этого мира, не другого. Работай с тем материалом, какой у тебя есть, так охарактеризовал когда-то мне собеседник притчу о нерадивых виноградарях. Живи в том мире, который вокруг и сам сделай для него что-то.

17 января 2017. По ходу чтения. Дэвид Духовны «Брыки F*cking Дент»

По совету Лены Тепляшиной прочитала на Литресе легальный отрывок романа Дэвида Духовны «Брыки F*cking Дент» (перевод Шаши Мартыновой), и по нескольким большим страницам (не книжным, сетевым) могу сказать, что написан роман очень и очень хорошо. Хотя и сложно.
Сложности тут отдельно связаны с бытом чужой страны, реалиями, которые не-американцу малопривычны, так как в каждой стране они свои.
А еще это спортивный роман, где третьим героем сюжета, кроме основных — взрослого сына-неудачника Теда с нелепой псевдорусской фамилией Сплошелюбов и с прозвищем Хосе Арахис (писателя, который никак не нащупает собственную тему) и его умирающего от рака отца, является американский бейсбол и команды «Редсокс» и «Янки».

Вот «редсокс» слово уже вполне привычное, а читая в тексте про «красные носки», я временами спотыкаюсь.
Собственно, и название книги «Брыки Дент» — прозвище одного из игроков команды.
Это тоже сложность, потому что бейсбол, его правила, игроки, победы и турнирные таблицы — молоко и печенье каждого американского мальчишки с раннего детства — непривычная для нас игра.
Так что, когда продираешься через множество незнакомых имен собственных, названий и жаргонных прозвищ предметов, через дополнительную нагрузку ума — герой-то писатель и козыряет через одну мысль на вторую именами классиков (не наших), цитатами, отсылками и аллюзиями, наступает время насладиться собственно чтением. Прекрасными диалогами, не менее прекрасными размышлениями отвлеченными и отлично написанными эпизодами бытовыми. Отец и сын смотрят матч, каждый в своем доме, говоря по телефону. Вернее, не говоря практически, потому что пять лет они не общались вообще. Это написано так, что эпизод остается в памяти.
Отец вспоминает, как сильно заболел маленький сын и как он в мыслях отрепетировал вариант мира без этого ребенка. Растерявшись, что да, такие варианты есть — для него. Не для испуганной молодой матери и не для сына, который рискует уйти насовсем.
Медсестра Мариана. Она появилась и все очень точно — внешность, движения, характер. Материализовалась.
Да что люди, даже тойота-королла, престарелый автомобиль Теда становится живой машиной; не какой-то там в-общем тойотой, а именно машиной Теда, с ее цветом и ее характером.
И далее-далее, можно останавливаться и перебирать страницы последовательно, на каждой есть что-то важное, нужно и литературно хорошее.
Роман состоит не только из диалогов, описаний и поворотов сюжета. Роман — огромное архитектурное сооружение, здание, которое должно выстоять, выдерживая как можно больше прочтений и разночтений. Как выстроено здание романа известного актера Дэвида Духовны, который навечно для нам агент Малдер, мне пока неизвестно, по одному, даже очень большому отрывку увидеть башни, стены, форму крыши и прочее, нельзя. Но зато однозначно можно сказать — книга стоит того, чтоб прочитать ее целиком.

***
«Ему хотелось, чтобы его считали не лохом – так он сам о себе думал, – а чудиком. Чудным парнягой со степенью бакалавра по английской литературе, из Коламбии, который работает продавцом арахиса на стадионе «Янки» и попутно корпит над великим американским романом. Сколько в этом контркультуры. Сколько близости к работягам и босякам. Отличный мужик. Уоллес Стивенс, торгующий страховками. Натаниэл Готорн[15], протирающий штаны на таможне. Джек Лондон с горстью орехов средь немытого отребья.»

***
«Он вспомнил, как Кольридж писал в «Долине Шамони»: «Сумеешь ли заклясть звезду зари?..»[24] И эта строка виделась Теду честнейшей и самой печальной во всей литературе. В силах ли ты, человек, подобно горе, что на несколько мгновений приостанавливает неминуемый восход, отыскать ту поэзию, что не даст солнцу взойти? В силах ли ты, зовущий себя писателем, найти слова, что смогут повлиять на действительный, естественный мир? Волшебные заклинания – сезам, откройся, трах-тибидох – воины, что прячутся в Троянском коне слов. Ответ, скрытый в самом вопросе Кольриджа: «Черта с два». Был бы ответ «да», Кольридж бы и не спрашивал. Писателю никогда ничего на белом свете по-настоящему не свершить. Более того, возможно, сам акт писательства есть, по сути, признание, что пишущий в действительности бессилен. Тьфу, вот засада-то.
Тед размышлял о своем личном бессилии – и о бессилии старика С. Т. Кольриджа, потребителя опия, влюбленного в Занаду, облазившего Альпы чудика, – а сам при этом калякал на бумажном пакете кое-какие имена, что, глядишь, заколдуют для него время или женщину, чтоб не уходили, или заронят искру историйки, или сделают из него человека, которым он хотел быть: Наполеон Ляжуа Вида Блу Тёрман Мансон Сезам Откройся…»

***
«Клише нетронутых детских комнат в кино и телике – условное обозначение родителя, не желающего, чтобы его ребенок взрослел, или ребенка, что отказывается взрослеть, или родителя, оплакивающего мертвого ребенка. Привет от мисс Хэвишем[94], только без полового подтекста. Если б Тед был с собою сверхсуров – сказал бы, что комната осталась почти такой же, какой он запомнил ее, отбывая в Коламбию, потому что его отец оплакивал смерть того, кем Тед, по его мнению, мог бы стать. Но, вероятно, столько сентиментальности приписывать Марти не стоило. Вернее предположить, что Марти было до усеру лень, да и хозяин из него паршивый. Все четыре этажа дома за последние десять или пятнадцать лет практически не изменились, меж тем жизнь, которую проживал Марти, схлопывалась сама в себе географически, и пространство, которое он действительно населял, неуклонно сужалось, пока не свелось к гостиной внизу да кухне и ванной. Вселенная в целом непрерывно расширялась, а вселенная Марти постоянно сжималась, солнце в ее сердцевине теряло связь с другими планетами и комнатами, и все стремилось сойтись в одной комнате, в точку, в черную дыру, в смерть.»

23 декабря 2016. В-Глаз от Елены Блонди. Создавая настроение: два рождественских подарка

Вдруг (или не вдруг совсем?) смотрим всякие рождественские фильмы. Хо-хо-хо!
Попался один хороший смешной:
«Четыре рождества» с Винсом Воном и Риз Уизерспун, которые играют молодую пару без обязательств, жаждущую избежать нудных семейных визитов в праздничный день, но в итоге вынужденных отбыть четырехкратную повинность — все их родители живут отдельно с новыми дружками и подружками.

Continue reading

6 декабря. Елена Блонди. По ходу чтения. «Московская сага» Василия Аксенова

Днвнк чтн. Аксенов Василий (Павлович)
Московская сага, три романа

Отменно написанная книга, оторваться от чтения тяжело, местами она, конечно, чересчур мужская, там, где автор углубляется в обще-политические темы и пишет о дислокациях и расположении войск. Но когда уходит в сторону человеческих тем, любых — от мирных посиделок на даче до тех же военных эпизодов или лагерных — книги становятся тем самым, главно-книжным, когда — «ну, вот еще страницу и пойду делать дела… Ладно, еще полчаса и точно, пойду».
ЗЫ. уточнение о «чересчур мужской», да простит меня автор, который тоже и уже, наверное, реинкарнировался по примеру части своих персонажей, для меня-читателя «игры в солдатики» в любой области чтения — все-таки минус, если дело касается не специальной литературы. Отдельно от настоящей специальной есть, как бы это назвать, «специальная литература для м и ж», представьте, например, настольной книгой обычной домохозяйки «Мемуары маршала Жукова». У домохозяйки место таких военных мемуаров займет, например, книга по вязанию или декольтированный дамский романчик.
Вот у Аксенова, как мне показалось, такие жуково-мемуарные страницы (десятки страниц) в саге есть и читать их менее интересно, чем, например, чудовищный путь по войне юноши Митьки Сапунова, собранный из последовательных эпизодов, не глобальных, с планами и дислокациями, а принадлежащий именно Митьке.
Вот у Аксенова, как мне показалось, такие жуково-мемуарные страницы (десятки страниц) в саге есть и читать их менее интересно, чем, например, чудовищный путь по войне юноши Митьки Сапунова, собранный из последовательных эпизодов, не глобальных, с планами и дислокациями, а принадлежащий именно Митьке.
Но они нужны. Наверное.

20 ноября. Елена Блонди. Автор печального образа

По ходу чтения рассказов Ф.С.Фицджеральда

Сборник “Новые мелодии печальных оркестров” мне не понравился, как и сборник «Издержки хорошего воспитания», а вот «Три часа между рейсами» — очень хорошая книга.

Вернее, она хороша в той части, где собраны рассказы Фицджеральда, опубликованные в журнале «Эсквайр», просто рассказы, разные такие рассказы.
Я начинала читать с предубеждением, помня о том, что Ф.С. был в то время самым высокооплачиваемым автором журнальных рассказов, боялась я, что увижу нечто сервильно-гладкое, учитывающее вкусы покупателей журнала.
Но нет. Они очень разные, эти рассказы, очень искренние. Почти все после прочтения оставляют, кроме обычной переполненности прочитанным, еще и восхищение талантом автора, который сумел, вот так, коротким предложением или парой слов завершить текст, мгновенно поднимая его в небо.
Я пишу и потому вижу эти ключевые точки, эти рычаги, помогающие словам становиться мощными летательными аппаратами. Или птицами. Как та фраза о девочке, которая плакала на качелях, в рассказе «Утро барбоса».

Есть тут монолог «веселой» девицы, которая отправилась с толпой таких же барышень на войну, где солдатики щедрые и отчаянно веселые.
Есть забавный рассказ о муравье, принятом не просто в Принстонский университет, а ставшем главным спортсменом ведущей спортивной команды, за что ему и почести отовсюду (тема для нашего читателя такая же чуждая, как и вообще все истории века джаза, в которых очаровательные бездельники в изысканных костюмах и девушки-флэпперы ревущих двадцатых, танцующие чарльстон, — но интересно же).
Есть жуткий рассказ в жанре «а ля гер ком а ля гер», где персонаж хладнокровно вспоминает о том, как исковеркал жизнь другому человеку, а потому что все на войне другое, и мораль тоже другая, или ее нету вовсе…
Есть совершенно дивный заглавный рассказ «Три часа между рейсами», полный мягкой иронии и одновременно как-то растерянно-серьезный, будто автор вместе с героями разводит руками, ошеломленный тем, что они чувствуют, как и зачем.
Но есть и рассказы, которые мне понравились намного меньше. И большая часть их — как бы веселые рассказы. Или те, что я называю для себя «капустниками», такая проза для своих. Рассказ «Честь Чувырлы», который так и остался на уровне студенческого анекдота, замешанного на традициях и повседневности отдельно взятого университета в отдельно взятой образовательной системе, а не стал рассказом о чести той самой Чувырлы.
И вот еще цикл рассказов о сценаристе-киношнике Пэте Хобби. Как написано в предисловии, Ф.С. описал именно свою работу в кинематографе. С юмором…
Но юмор тут снова не выходит за рамки профессиональных анекдотов, предназначенных для своего круга или максимум, для своего времени. Примечания вежливо сообщают нам о забытых ныне актрисах немого кино и кино начала звуковой эры, и это уже хорошо, спасибо, я дам поработать собственному воображению. Но сами ситуации унылы и плоски, рассказы полны повторений и выглядят набросками сценария, сделанными очень и очень наспех, для того, что все засверкало, потом, после монтажа.
Это вполне годилось бы для мемуаров любого кинодеятеля об очередной великой эпохе, но мне-читателю этого мало. Я вспоминала рассказы О’Генри, изрядно затертые переизданиями и перечитываниями, наново понимая, какие же они прекрасные, и кстати Фицджеральд понимал это тоже, великого рассказчика он часто упоминает с большим уважением.
Автор «Великого Гэтсби», и дивных в своей печали романов «Ночь нежна» и «Прекрасные и обреченные» — все же, как мне думается, не юморист.
Его рыцарское служение — разные виды печали.

11 октября. Елена Блонди. По ходу чтения. Приятного аппетита с авторами некулинарного бестселлера

Джек Кэнфилд , Марк Виктор Хансен. Куриный бульон для души


Супер-пупер-мега-бестселлер, сборник вдохновляющих на добро рассказов и стихов. Своего рода букварь для глуповатых взрослых, рядом с которыми надо сидеть, помогать произносить по складам, ободряя, кивать и следить, как ведет пальчиком по строкам. Любите детей своих. Добро доброе, а зло — злое. Творите добро и боритесь со злом. А вот в Айове один фермер…
У меня совершенно нет претензий к замыслу книги, тем более, эпиграфами в ней работают цитаты из примерно таких же сборников разных времен и народов. Правда, некоторые понастоящее — Библия, сочинения Ганди и тп
Но уровень втолмачивания нехитрых истин, которые, по идее, обязаны быть усвоены еще в яслях, умиляет. Как и уровень перевода, или (неужели же) уровень литературного мастерства авторов.
Меня при чтении весьма смущали постоянные слезы, что струились по лицам примиренных, их дрогнувшие голоса и слезы (опять) заблестевшие в глазах. Чтоб развеяться, представила по ходу чтения, как я пишу эмоционально насыщенные эпизоды в своих текстах таким вот слогом. И тогда по щекам Инги неудержимо заструятся слезы, а потерянный и найденный Сережа Горчик поднимет к небу лицо, залитое слезами, со слезами, блистающими в глазах (тьфу ты) (героев взяла, потому что «Инга» — самая нежная и романтическая из моих историй).

Хорошо, об эмоциях поговорили, теперь обратим лицо, залитое слезами, к литературным находкам.
Помню как он будил меня, почесывая мне спину своими мощными сильными пальцами — вспоминает рассказчик отца и свое детство. Меня тут волнует только прилагательное «мощные» по отношению к пальцам. Как-то я в это не верю, если конечно, его отец не из тех циркачей, что удивляют, таская на мизинце тяжеленные гири. И таких смысловых нестыковок в словосочетаниях там полно.
А в целом книжка несомненно архиполезна тем, кто давно разучился работать мозгами, размышляя над книгами настоящими.
Кстати, авторы, честь им и хвала, прекрасно понимали, и что пишут, и свою целевую аудиторию. Куриный бульон для души. Домашнее мягонькое лекарствие, которое дают больным (больным), потому что не вредит и (внимание) — легко усваивается.
Грустно лишь знать, какое же невероятное вокруг количество больных и слабеньких, с восторгом потребляющих именно куриный бульончик вместо настоящей здоровой взрослой духовной пищи — самого разного вкуса и со множеством нескучных специй.
«Серия «Куриный бульон для души» признана настоящим издательским феноменом. В 2007 году американский ежедневник USA Today назвал первую книгу серии «Куриный бульон для души» одной из пяти самых впечатляющие книг за последние 25 лет (наряду с книгами о Гарри Поттере и романами Дэна Брауна).»
«за 1,5 года было продано 1,3 млн экземпляров первого издания первой книги серии. Со временем «Куриный бульон» стал одним из самых успешных проектов в истории книгоиздания.
Сегодня «Куриный бульон для души» — это отдельный бренд, под которым выпускается самая разнообразная продукция, выходящая за рамки книжной – от высококачественных продуктов питания, аудио- и видеопродукции до кормов для домашних питомцев.
Ежегодно в серии выходит порядка 10 новых книг, как прежде состоящих из вдохновляющих рассказов.»
Цитаты из википедии

http://knigozavr.ru/2016/10/11/elena-blondi-po-xodu-chteniya-priyatnogo-appetita-s-avtorami-nekulinarnogo-bestsellera/