Елена Блонди. Черновики. Княжна. Глава 1. 2

1.2

Она так и сидела, не открывая глаз. На шее дыхание поднимало и опускало кровавый камень, забранный в золотые решетки. И такие же камни, низанные на толстую змейку браслета, чуть шевелились, когда пальцы сжимали и разжимали край подлокотника.
- Гайя! А вы идите. Я позову. Анатея, принесешь мне подвески, мои, старые. Спросишь их у Фитии. Те, что с глиняными зверями.
- Да, моя госпожа.
Continue reading

Елена Блонди. Черновики. Княжна. Глава 1. 1

Рапанчик

Княжна. Глава 1. 1

- Я хочу увидеть сон…
Сидя в пружинящем кресле, с крепко натянутой на деревянный каркас лоснящейся желтой в черных пятнах шкурой, Хаидэ вытянула ноги и, держась за полированные подлокотники, откинулась на спинку. Закрыла глаза. Рабыня, стоявшая позади, осторожно высвободила длинные пряди и, поддерживая их на ладони, продолжила плавно водить гребнем по блестящему полотну.
Continue reading

Нуба. Работа над…

(черновики)

На сердце Карумы лежало множество разных камней. Целой горой давили они стариково сердце, и были большими и мелкими, гладкими в своей тяжести и колючими от острых граней. Карума прожил на свете шесть с половиной десятков лет и знал, невелика гора – у каждого человека камней на сердце не меньше. Знал и то, что многие просто ссыпают ее в дальние уголки души, захлопывают крышки памяти и идут себе дальше, делая вид, что камней нету. Он был не таким, он свои камни берег и этим гордился. Часто, сидя без сна у тихого родника – одного из его богатств, мысленно брал камень в сухие руки и крутил, вспоминая.
Вот двадцать коров, которые уплатила ему вдова старого друга. Это было давно, она умерла и коровы те давно издохли, но их потомство ходит по саванне, мычит и щиплет траву. Она плакала тогда, красивая, статная, после гибели мужа ей нечем было платить за пастбища для своего стада и Карума согласился помочь. Двадцать коров из пятидесяти – не так велика цена и это камень не лежал бы сейчас на его сердце. Но только сам Карума знал, когда они вместе с Охонго возвращались с ярмарки, он проснулся раньше друга и увидел змею, выползающую из-под мешка, лежащего под головой спящего. Его камень – это те несколько ударов сердца, которые Карума провел в молчании, прежде чем вскрикнуть и разбудить друга. Но когда он закричал, змея уже укусила. Да, Карума завидовал Охонго, тот был всегда весел и женщины любили его больше других мужчин. Но и сейчас он не мог сказать себе, промолчал ли нарочно или просто остолбенел от растерянности. И потому это – его камень.
Вот девочка с сотней давно не чесаных косичек. Ее нашли брошенной на караванном пути, а может она убежала – никто не узнал, потому что язык ее был непонятен. Совет собрался на площади, и девочку решили отдать младшей женой, тому, кто выбросит больше костей. Каруме повезло и он хорошо заботился о ней. Два года. А потом она исчезла, убежала, в чем ходила пасти его стадо и больше ничего не взяла с собой. Каруме бы радоваться, что два года он кормил сироту. Но он знал, что схитрил, бросая кости, а кормил, потому что не любил худых женщин. Но она все молчала и молчала, и каждую ночь шарахалась от него, закрываясь руками, а после плакала. Так что он отдал ее проезжавшим купцам. За кусок яркой материи. А его подарил другой, которая приводила к его стаду коров и, озираясь, хихикала, оставаясь до солнца.
Жизнь долгая, рассуждал Карума, взвешивая камни своих грехов и бережно кладя их обратно на сердце. Приходит время, когда и грехи в радость, потому что тело стареет и уже не обманешь девчонку, чтоб вкусить ее сладкого. Остается лишь перебирать воспоминания. А чтоб не гневались боги, что же, Каруме не жалко и побичевать себя. Признаться в том, что совершал нехорошее, темное.
Идя по знакомой тропе, он поднял лицо к звездам, прикрытым клочковатыми бесплодными тучами, и прошептал нужные слова птице Гоиро. А может быть он и должен был совершать такое в жизни, чтоб быть ближе к первенцу светлых богов. А?
Сейчас он направлялся к годое, чтобы снова спросить для себя. Ведь не каждый день и не каждый год появляются избранные тьмой, да еще найденные папой Карумой. Ну и что же что он говорильщик, а они никогда для себя – все для прочих. Сейчас ему надо не просто спросить а…
“поторговаться” – подсказал ему шепот в голове. “Ты идешь торговаться с могучей Гоиро, старик. Хорошо бы она не убила тебя на месте”…
Но соблазн был велик и Карума решил рискнуть. Жизнь все равно шла к концу, и он не прячет своих камней от Гоиро, вот они все! Он знает сотни людей, у которых гора камней так велика, что высыпись они из нутра злодея – придавили бы насмерть. А Карума честен. И честно попросит.
…………

Легенда, ведомая только одной (Княгиня и Нуба, черновики)

Девушки в деревнях Каменных Гор были так красивы, что мужчины съезжались к подножиям острых пиков круглый год. Благо, тут всегда стояла весна. Красавцы и хитрые, силачи и торговцы, воины и победители игр – оставляли у согнутых старух своих лошадей, волов, яков, мулов и, причесав усы, завив молодые бороды, уложив пряди волос, покупали свитки, каждый – по десять полновесных золотых монет. Чтоб в узких ущельях, ведущих к сердцу Каменных Гор, стража пропустила их, не убивая. Так шло испокон веков, потому что самым ценным товаром в стране были красавицы девушки. Смирные, светлоглазые, высокие и тонкие, с прямыми плечами и маленькой ножкой. Любую прихоть мужчин умели исполнить они, еще только прочитав ее в глазах новоиспеченного мужа. Даже ту, о которой ищущий семьи и не подозревал. Молодые мужчины влеклись по узким ущельям, в укромную внутреннюю долину, и скалы повторяли залихватские песни, бросая их обратно. А мужчина пели, не подозревая, что вскоре узнают о себе всё. И изменятся безвозвратно.
Continue reading

Облачные дороги

- Семь видов облаков проходят над степью летом, – сказал старый шаман Паттахха, посматривая на пятнистое небо из-под облезлой шапки. Он дергал прут, и казалось, прут обломится от рывка, но тот скользил в узкое пространство плетева, вставал крепко, надстраивая плетеную вершу, будто она родилась в коричневых руках Паттаххи и вот – растет на глазах.
- Облака-горы соравны мечтам и снам вырастающих мальчиков.
Continue reading

Дева и демон. Княжна, глава 32

Черный демон Йет живет в болоте на краю мертвых земель.
А когда-то Йет был охотником и мчался по степям на быстром жеребце, пригибаясь к изогнутой шее. Зоркие глаза на ходу видели птиц в небе, зверей в норах, змей в камнях. Крепкая рука натягивала тетиву, и сразу подымала с земли добычу.
Continue reading

О том, что пишется. Княжна

Поздновато, конечно, спохватилась, написавши два дня назад 32-ю главу, но ведь мое дело.

Итак, чуть-чуть техники, по этой главе.

Замечание Уморина о том, что глаголы, докладывающие, куда пошла и что сделала, часто бывают не нужны.

Она встала, забросав тлеющие угли рыхлой землей. Огляделась. Ночь стояла над травами и деревьями, дышала запахами поздней весны, похожей на лежащую женщину. И вместо угаснувших искр небо искрилось множеством звезд, мелких и крупных, желтых и белых.

Выбрасываем слово “огляделась”, получаем большую чистоту текста.

Она встала, забросав тлеющие угли рыхлой землей. Ночь стояла над травами и деревьями, дышала запахами поздней весны, похожей на лежащую женщину. И, вместо угаснувших искр, небо искрилось множеством звезд, мелких и крупных, желтых и белых.

Сейчас вижу тут еще косяки, но правки будут-будут.

А легенду повешу отдельно, пусть висит.

Египтяне, не пирамиды

Готовя к публикации заметку о фараоне Снофру, искала картинки. А нашла сайт о Египте, на котором можно онлайн (или скачивая) посмотреть десяток фильмов Бибиси о египетской истории.

Очень и очень. Качаю вот третий фильм. Посмотрела о Хатшепсут, прекрасно.

http://www.egyptius.com/video.php