- Спасибо! – сказала я сегодня прочувствованно прекрасному доктору в белом халате и чорных кудрях, улыбаясь перекошенным от наркоза лицом.
- Вам спасибо, – ответил мне прекрасный доктор не менее прочувствованно.
И я задумалась, а мне за что. Наверное, за то, что лежала смирно и ни разу не укусила за руку…
Вот подумала, что с современным мед оборудованием я, наконец, прониклась фантазией на тему врач-пациентка, и считаю, что лежак стоматолога, на котором только глазами хлопаешь, ибо рот открыт, он, конечно, в лидерах, сам в сексуальные фантазии въезжает и не остановишь.
Да еще ж можно нарядиться там, туфли, чулки, декольте. Локоны, томно раскиданные по изголовью. И глазами хлоп-хлоп.
Да ежели б у меня росли тыща зубов в десять рядов и почти все лишние, я бы с лежака не вставала, и докторов выбирала бы по цвету глаз, а не по умению зубы лечить.
Но есть “но”. Невозможность болтать с мужчиной меня всегда бесит…
Соседка простила своего сожителя и теперь они снова жительствуют за стеной и очень громко.
То есть, они – помирились. Следите за руками: примирение заключается в том, что они снова ежевечерне бьют горшки, роняют мебли, матерят друг друга и посылают.
Наверняка у такой подмены противоположных понятий есть специальное умное название, но я его не нашла и не припомнила)))
Поправила еще две главы, осталось их восемь из первой книги. Был перерыв, это я за один раз прогнала сразу, кажется, четыре или пять глав, и ожидаемо спеклась, вообще не могла текст открыть, вернее, открывала, смотрела в буквы и после аккуратно закрывала снова. Закон сохранения всего на свете неумолимо работает, и ежели в среду я стахановец, то в четверг емеля на печи, проверено. Самое смешное, торопиться-то мне куда, ну закончу правку раньше, это значит, раньше сяду писать и все заверте… Правда, с этой книгой есть тонкость, герои сами себя загнали в такие безнадежные лабиринты, довольно стремительно и для меня неожиданно, что мне крайне интересно, как эти щенки выпутаются, и чего там вообще с ними станет…
Сегодня узнала, что в конце лета умер керченский яхтенный шкипер Женя Мотовилин. Такое горе. Мы два года были знакомы. Тут дофига слов можно сказать, да как-то пока у меня их нет. Женя был очень болен, и он был – капитан, настоящий. А еще он улыбался, улыбка у него замечательная.
а девочки у нас, оказывается, вдруг носят длинные волосы, летом я почему-то этого не очень замечала, хотя снимала их с удовольствием, и русалочьи фоточки у меня в альбомах есть.
Сейчас длинные (прям по-настоящему длинные) власы торчат и висят кое-как из-под шапочек и капюшонов, и это прекрасно и умилительно.
Так как все дорожает стремительно и ежедневно, печенье и всякие к чаю простенькие вкусности лучше испечь, чем отдать за них неразумные деньги.
За рецептами я иногда лезу в сеть, и это напоминает рулетку. С “печеньем сдобным песочным” – не повезло.
И ведь я как-то сразу задумалась, логично ли надеяться на сдобность, если в рецепте на два яйца автор сыплет аж 600 гр муки…
Но после решила коней на переправе не менять и быть послушной.
Теперь у меня есть целая миска мрачных пряничных человечиков, твердых настолько, что кажется – у каждого сжаты кулаки на растопыренных ручках.
Я писала о том, что узкие джинсы-скинни вроде бы выходят из моды и даже по этому поводу слега порадовалась.
Но керчанки всегда найдут и выберут! Из всех предложений и всяческих тенденций.
Правда, я не представляю, кто мог такое предложить вообще, по доброй воле.
Итак, они вернулись, толстые растянутые трикотажные узорчатые лосины с поперечным полосатым орнаментом. В этом сезоне оне серого цвета с жирными черными каракулями, которые изображают оленей, упряжки и прочие эскимосские чудеса, и все это бежит поперек колен и стремится по ягодицам с одного бока на другой.
Continue reading
В этом году первого и второго января было исключительно много побитых похмельных. Я не видела в прошлые годы столько заплывших глаз, лиловых синяков и разбитых ртов у просто прохожих – возраста средней молодости, до сорока, причем не алкаши вокзальные, а вполне себе – народ. Под ручку с мрачными женами, на остановках или в центре, на дежурной похмельной прогулке после новогодней ночи.
С зайцами у меня все в порядке. Зайцев я люблю и уважаю, в моей личной мифологии заяц величав и просторен, мерно бегущ вдоль зимних морей, спину держащ широко и уши на ней положив… и… (и так далее, дергая гусли и прочие струны)
Потому зайцы мне встречаются часто, и где угодно. Я могу обнаружить зайца в центре города (в смысле, а склонах Митридата), в кустах, в ямочке под ногами, или вот – в парке в полсотне метров от автобусной остановки и городской улицы с машинами.
Обнаруживаю я зайцев, как правило, в двух своих состояниях. Когда мне совсем плохо (и тоггда я знаю, ура, пришел зАЯЦ, и значит, все наладится), и когда мне совсем хорошо (и тогда, конечно же, зАЯЦ явлен в доказательство, что все идет как надо и куда надо).
Заяц по имени Второе Января оказался самым близким, и милостиво позволил себя заснять, после чего спокойно убег и правильно сделал, потому что через полминуты мимо меня прошли два лучника с большими красивыми деревянными луками и горитом, полным краснооперенных стрел. Они на полянку шли, но мало ли. Вдруг бы стали гонять моего зайца.
