полный академический справочник под редакцией Лопатина
15 ноября. Работа над
полный академический справочник под редакцией Лопатина
черновики.
Ах да. Еще грецкие орехи. Счастье воронам. С окрестных садов слетаются они на склоны горы Митридат, неся в клювах черные шарики. Чтоб без помех, поднимаясь повыше, уронить орех на бетонную извилистую дорогу. А после додолбить клювом, добывая вкусную мякоть. Всю зиму потом на заснеженных, изрисованных желтым лишайником валунах и каменных проплешинах валяются пустые скорлупы с дыркой на потемневшем боку. Иногда вороны приносят орехи такие большие, что Лета раздумывает, не поймать ли добытчицу, учиняя ей допрос, где же выросло это дерево, с такой ореховой роскошью. Может быть, ворона ответит, на своем птичьем языке, но кольца Соломона у Леты нет.
Книги Леты. Книга осени
написала третью главу Дискотеки, когда писала то все время думалось мне “Боже шо я несу”… Оправдалась тем, что – оно само.
Очень помогла мне моя драгоценная Кам, которая в ответ на мои страхи сказала – а я очень люблю описания всяких терзаний, борений, метаний и душевных смут воспитанника Тёрлеса.
Я приободрилась и ну метаться дальше…
дописала 22 главу.
А думала, отдохну пару дней. А все равно села и написала. Виновата предыдущая глава, которую я перечитала, страшась, и убедилась, что все, вроде бы, в порядке.
Это не первая моя книга, которая не желает заканчиваться тем, что битва бобра с козлом совершилась, и жили они долго и счастливо. Жизнь желает продолжаться и для героев она так же прекрасна и так же переживательна. Так что они – живут.
Это я написала 24-ю главу. Обычно я знаю, когда приближается завершение книги, вернее, прикидываю примерный объем того, сколько еще напишется. Правда иногда, вопреки прикидкам, вдруг ставится точка, и сразу понятно – все прочее деется уже вне поля зрения автора.
Сейчас я вижу, с завершением какой линии книга закончится. А вот сколько страниц это займет, я не знаю.
Да и ладно )
Рисование тут преподавала неровно-округлая боками и такая же щеками Людмила Васильевна, постоянно стародевически в кого-то влюбленная и все безответно, горестно, отчего маленькие глаза утопали в набрякших от слез веках, и завитая пружиной темная прядь дрожала у толстой щеки. За трикотажные костюмы, похожие на бесформенные доспехи – юбка и жакетик на три пуговицы, один коричневый, а другой серо-зеленый, была прозвана пацанами Какашкой. В третьем классе, подойдя и нависая над Сережиным альбомом, спросила кисло и громко, разглядывая три линии вазы и одну – поникшего в ней цветка:
– Что, Горчичников, карандаш кончился? Или поточить нечем?
И горестным вздохом отстраняя от себя дружный гогот класса, ушла дальше – хвалить старательные раскраски цветными карандашами и фломастерами.
Continue reading
ГЛАВА 14
– Там нет моря. Но пять минут за калитку, что в дальней части сада, и выходишь к реке. Она очень плавная, и такая – неостановимая, все происходит, а она течет и течет. И сад, он хороший. Старый. Яблони, грушевые деревья, и много смородины. Знаешь, мне очень нравится, что зимой он совершенно зимний, снег скрипит, все белое и тихое. Странно думать, что летом вокруг будут джунгли, не продерешься. Жаль, бываю там редко. Работа такая, все время в разъездах.
Автобус тряхнуло, и Лета привалилась к сашиному плечу, засмеялась смущенно, отводя свои волосы, упавшие ему на щеку. Села прямо. За подернутым мокрой дымкой стеклом сеял меленький дождь, и огни фонарей, вывески – все расплывалось в яркую светопись, острилось длинными иглами, которые вдруг оплывали зелеными, красными и желтыми нитями.
Это был автобус вечернего, почти ночного ноября, уже в родном летином городе. Они могли вернуться сразу, каждый к своему дому, как ей и думалось там, на прокаленном солнцем песке, но когда собрались, залили костер, в почти полной темноте, продырявленной дальними огоньками поселка, надели рюкзаки и посмотрели друг на друга выжидательно, Лета решила и захотела. Еще немного побыть вместе, продлевая сегодня, которое получилось, как надо.
Вот только ребята собрались уезжать…
Continue reading
ГЛАВА 13
А потом все было именно так, как надо. Соленая вода, щиплющая губы и веки, солнце, обжигающее голые плечи. Ссадины на пальцах, потому что перчаток взяли две пары, а ныряли все четверо. И маленький невидный, но злой прозрачными языками костерок, упрятанный под ржавый лист, который Лета отправила разыскивать Дзигу по кустам, и тот, горланя, приволок, стукаясь о железные острые края голыми коленками.
Шипели на листе сизые с черным раковины, медленно открывались, показывая желтые комочки упругой мякоти. И как положено, Лета гордо съела парочку мидий сырыми, под восхищенное взвизгивание Лары специально шумно всасывая дрожащие белесые обрывки соленого мяса. Ели, закусывая мгновенно обветрившимся хлебом, пили воду из пластиковых стаканчиков. И когда рядом с костром выросла гора пустых скорлупок, Дзига погладил себя по животу, улегся, подтягивая рюкзак, достал купленные в магазине консервы. Под смех Лары передал их Саше, и тот вскрыл четыре банки ножом.
Continue reading
ГЛАВА 12
Разбитый желтый автобус рычал, трясся и подпрыгивал на каменных выбоинах пыльной грунтовки. Асфальт кончился на повороте шоссе, там остался военно-морской поселок – две улицы длинных одинаковых пятиэтажек, окруживших небольшой заливчик морской реки Донузлав. Белая пыль вползала через приоткрытые двери вместе с жарким ветром, пыхала прозрачными клубами в косых лучах утреннего солнца, что лезли в окна и ползали, перемещаясь, когда автобус сворачивал. Лета сидела у прохода, благоразумно не став залезать к жаркому окну, а впереди солнце высвечивало темные волосы Дзиги и ложилось блестящими бликами на короткую стрижку девочки Лары. Когда солнечные лучи наполнялись пылью, все трое машинально отклоняли головы в тень. Хотя пыль, она везде, подумала Лета, коротко улыбнувшись, но все равно, задерживаешь дыхание, когда проходишь луч, полный танцующих пылинок. Потом дышишь. Не видишь, значит, нет.
Continue reading
ГЛАВА 11
- Когда-то я посмотрела фильм «Кабаре», с чудесной Лайзой Минелли. Мне было совсем мало лет, и потом я смотрела его будто снова в первый раз, так много не поняла сначала. Но было в нем одно, что снова зацепило, повторилось уверенным напоминанием о себе. Она повела друга под мост, где мимо, оглушительно воя, пробегали поезда. Повела, чтобы там покричать. Понимаешь, это главное, что запомнилось мне в первый раз. И не потеряло важности, именно для меня. Пойти куда-то, сделать нечто, не имеющее материальной пользы, специально пойти – для этого. И мне до сих пор кажется, это самое главное послание в фильме. Лично мне. И таким, как я. Потом было другое, вычитанное у Воннегута, о том, что люди сами выбирают, какие вещи считать важными, а какие второстепенными, и с тех пор мытье посуды, к примеру – обще-неважная вещь. А так не нужно. Я не точно пересказываю, но мысль такова. Это зацепило меня, я взяла мысль и сложила в свою запоминалку, где важное. Очень хорошая мысль. А потом я подумала свою. О том, что мир полон посланий и каждому они свои. Если умеешь находить их сам, выбирать для себя, то ты сам себе главный учитель. Идешь по времени, доставая свои изюминки из каждой булки. Учишься и становишься сильней. Это лучше, чем безоглядно доверять кому-то одному, назначенному на роль гуру. Потому что рано или поздно отношения учитель-ученик приводят в тупик, полный разочарований и упреков. Может быть, не сотвори себе кумира, и об этом сказано?
Continue reading