снился сон-путешествие. Назвался “Четыре колокольчика”.
Во сне была со мной Ксю и еще один человек из прошлого, а еще один – в виде голоса за плечом, так что пришлось догадываться, кто именно рядом.
Сон я успела записать, а то чаще – лень или сразу дела, и забывается на лету…
(черновики)
Чем больше работаешь со словом и текстами, тем лучше понимаешь условия великой игры литературы. И принимаешь их. Работа с вечными сюжетами становится работой души, без гордыни, подстрекающей “ух придумать новое и всех н-н-наповал!”. Работа с концовками, среди которых, да и да, хеппи-энды, ежели требует логика текста, а еще – на радость читателю, не потом что подстроиться, а потому что читатель хочет испытать хорошую, добрую радость – за кого-то, и кто я такая, бить читателя по макушке чернухой исключительно потому что “та-а, в жизни так не бывает”. Не бывает – напиши, чтоб – было. Ибо написанное существует в той же реальности. В нашей. И бывает сильнее реального.
Книги Леты (книга книг)
…Завязывается оживленный разговор о картинах, статуях и фотографиях ню. О том, что плечи и торс, фигура в целом, еще куда ни шло. Но голый мужик, с этим своим торчалом!.. Да красивая обнаженная женщина – вот настоящая красота, без единого упрека.
Все ли женщины, в конце-концов, начинают видеть обнаженного мужчину так, как принято смотреть на женщину – целиком, со всеми его принадлежностями, а не только пользовать их в сексе, под одеялом или в полумраке, Лета не знает. Но знает о том, что есть дамы, видящие и оценивающие отдельно. Есть мужчина, о, какой или фу, какой. А есть его это (ничего себе, девочки, вы это видели?).
Вот – женское отношение к той самой штуке, которой мужчины безмерно гордятся, потому что она – для покорения женщин! Восхищение своим правильно работающим членом естественно для мужчины (и не знает границ), дамы же либо стараются пропустить мимо глаз, либо морщатся (с юмором и без) мужской горделивости. Такое вот противоречие.
Секс – это часто смешно, отмечает для себя Лета.
Книги Леты. Книга страстей
Нет месяца в году более щемящего, чем ноябрь в степи у моря. Яркие краски трав и воды не исчезают, они сворачиваются, как улиточий домик, пряча себя – в себе же. И эта плавная мягкость, замешенная на сером, она совершенно волшебная. Как только засветит пасмурное солнце, краски просыпаются, но не сверкают, а будто поют изнутри вещей. Так наливается светом фонарь со свечой внутри, когда стекла у него матовые и толстые, а свеча – маленькая. А потом они снова спят, эти тайные краски, мир становится серым, но Лета их чувствует, – как сердцевину трав и воды. Воды в море и еще той воды, что оседает на коже, воздух совсем влажный, туманный.
Книги Леты. Книга осени
черновики.
- Не могу больше, – говорит Алевтина, кладя на газету огрызок хлеба, весь захватанный жирными руками.
Лете стыдно, но она еще может. Еще бы столько же вошло, прикидывает, оглядывая кучу голов и всякой мелкой требухи на рваном краю газеты. Но нельзя же сидеть дольше всех. И дома еще можно будет…
С угла на стол мягко вспрыгивает кот. Серый, очень гладкий, будто на нем не шерсть, а лакированная кожа. Странный, не кошачьего сложения, похожий скорее на маленького человечика, который прикинулся котом, а руки-ноги мешают.
- Васька, – говорит от двери дядька, непонятно, то ли Ваську предупреждая, чтоб хорошо себя вел, то ли представляя его жующей компании. Гладкий Васька с угла не уходит, к тазу не стремится. Равнодушно глядит и приступает к помывке лица. Тщательно облизывает лапу, трет ею нос и усы, потряхивая большой головой. Лопатки двигаются под глянцевой шкурой.
Он очень подходит этому месту, думает Лета, с сожалением вытирая пальцы куском ветошки, такой – серый и сказочный, когда никого нет, он тут становится человеком, стережет полутемный подвал с сокровищами – рядами рыбных бочонков и лоханями такого же тускло-серебряного цвета, как сваленная в них хамса.
- Чего мешок мелкий взяли, – смеется дядька, помогая Сереге нагребать в стоящий на полу пакет, – на троих если.
книги Леты. Книга осени
черновики.
Ах да. Еще грецкие орехи. Счастье воронам. С окрестных садов слетаются они на склоны горы Митридат, неся в клювах черные шарики. Чтоб без помех, поднимаясь повыше, уронить орех на бетонную извилистую дорогу. А после додолбить клювом, добывая вкусную мякоть. Всю зиму потом на заснеженных, изрисованных желтым лишайником валунах и каменных проплешинах валяются пустые скорлупы с дыркой на потемневшем боку. Иногда вороны приносят орехи такие большие, что Лета раздумывает, не поймать ли добытчицу, учиняя ей допрос, где же выросло это дерево, с такой ореховой роскошью. Может быть, ворона ответит, на своем птичьем языке, но кольца Соломона у Леты нет.
Книги Леты. Книга осени
черновики.
О снах писал Паустовский, и писал прекрасно. Коротко и очень емко, всего-то один эпизод в одной из глав биографии. О повторяющихся снах, что снились ему, когда голодный, ночевал в детском саду, заворачиваясь в огромный пыльный ковер, связав его в трубу куском провода. Сны голода, тревоги и духоты, которые он записывал на полосках бумаги, чтоб остались в памяти. И после этого предисловия-пояснения он цитирует несколько обрывочных записей из того времени. С точки зрения литературы – точнейший прием. Прочитанное врезается в память.
С другим упоминанием о снах связана забавная вещь. Паустовский пишет о знакомом, который де так погружен в собственное воображение, что днем может последовать за собственным сном. То есть, уехать в лес, потому что ночью ему приснилось, он там был. Я тогда его удивления не поняла совершенно, ну да, подумала я, это же верное решение, материализовать прекрасный сон. Особенно, если для этого нужно всего лишь сесть в электричку, к примеру, и вырваться из города к осенним тихим деревьям. Не в Африку же улетел, бросая все и всех.
книги Леты. Книга снов
Море. Упирается в серые скалы, но если знать, куда ступить, то можно, осторожно переходя с узкой тропки на каменные неровные ступени, выбраться через гряду и обнаружить за ней лагуну, кусок моря, отделенный от него, будто это отдельное озеро, с песком на берегах, отгороженных скалами. Его видно сверху, целиком, и нужно спускаться бережно, не сразу вниз, а ища тропы на склонах скал.
В каждом таком сне мне кажется, что я узнаю новые и новые подробности, как в реале, когда возвращаешься в одно и то же место снова и снова.
Мне там нравится. Серое, а вниз синее с белым и голубым, окаймленное прерывистой полосой узкого песчаного пляжика. Там бывают люди, немного. И сверху, спускаясь, всегда можно выбрать место по душе, поодаль от других. Иногда я иду туда с кем-то, но вот интересно, я ни разу не запомнила, кто ходит в этот сон вместе со мной. Там нет деревьев, и вообще, место довольно суровое с виду, но во снах мне там мирно и хорошо. Может быть, от этого удивительного контраста, когда огромное место, полное скал, морской воды и неба сложено так, что кажется домом, оберегающим.
Книги Леты. Книга снов
В смысле я внезапно пишу повесть, рабочее название “Волки Лины”, это такая разминка, потому что если делаю перерывы, то потом ужасно тяжко входить в текст, писать его хорошо. Повесть небольшая и уже идет к концу.
Кусочек из черновика:
Кусты, все еще зеленые, с жухлыми буроватыми вкраплениями, тут раздавались в стороны, а за ними сверкали в дневном солнце рубиновые плети дикого винограда, такие яркие, будто ребенок нарисовал, фломастером. И на них, нападав сверху, светили желтым листья старого абрикоса. Так красиво, так разноцветно, да еще на фоне сверкающего стекла магазинной витрины, и стена дома, теплая, песочного цвета. Над ним – полоса синего неба. Сплошной праздник. В центре которого, перечеркнутые провисшими проволоками, стояли, сидели и лежали, внимательно глядя, волки, с неровной косматой шерстью, серой и белесой, с желтыми пристальными глазами некрасивого бледного цвета, с мордами, блестящими от чего-то, может это слюна, а может жрали, Лина припомнила, бабушка про такое говорила ‘обсмоктанный’, вроде как обслюнявленный, но не детское. И почему-то Лина сразу видела, какие волки ее. Вот они – два лежат рядом, одинаково следя глазами, еще один сидит, опустив морду, выгрызает блоху, но не забывает поднимать, пялясь, мол, я тут, слежу. А где же четвертый?
книги Леты. Книга Снов