…Что-то странное творилось с Эллочкой. Она появлялась все реже, и это радовало. Но выражение тайны на кукольном хищном личике заставляло Галку нервничать. Элла вбегала и, не здороваясь, кидалась к запертому ящику, где лежали ее тетради, листала, с чем-то сверяясь, а потом, повисев на телефоне, исчезала – только мотор за окном взревывал и снег летел из-под колес.
Continue reading
В которой Даша на собственной шкуре познает, что остановка на полном скаку отменяет любые страхи, Элла продолжает мучить мироздание креативами и проектами, а мироздание в ответ нагнетает напряжение и ввергает мастеров в лихорадочную спешку.
Весна в Москве походит на спящую красавицу в заброшенном номере большой гостиницы. Вокруг кипит жизнь, хлопают двери, кто-то идет по коридору, топая мокрыми ботинками, кто-то кричит, с улицы доносится гул, нескончаемый, вечный. А она – спит. И кажется, будто и не ждут, как-то обошлись: продолжают шуметь, торопиться, бегут после работы в театры, ночные клубы, или просто в супермаркет по дороге домой. И только мальчик, таща за собой яркие пластиковые санки, остановится возле застывших кустов на краю детской площадки, наклонит голову и прислушается, глядя на толстые неподвижные почки. Он помнит, что тут, на изогнутых ветвях были зеленые листья, которые, пожелтев, упали под ноги, и снег засыпал даже память о них. Для мальчика лист на ветке, улитка на листе, и пух одуванчика важнее всех мировых новостей, выплескивающихся в головы взрослых. Он видит мир таким, каков он есть. Он знает – скоро, уже скоро.
Continue reading