10

Танцы в поселке Капканы устраивали в старом клубе, который – бывшая церковь, и на фасаде, сто лет не крашеном, над полукруглой дверью просвечивали очертания сорванного тыщу лет назад креста, хоть и забелено, но все же видно.
Капканы были то ли еще городом, то ли уже нет, Ленка об этом никогда особо не задумывалась, тем более, цыплячье дошкольное детство она провела еще дальше. По маршруту того же автобуса номер один, в поселке Стройгородок. И хотя названия остановки носили – поселок такой-то и такой-то, а еще сразу за Стройгородком была горстка домов с названием поселок Опасное, но длинный маршрут городского автобуса делал их для жителей просто отдаленными районами Керчи. Потому проехаться от остановки «Фабрика-кухня», которая у местных именовалась «Биржа», еще четыре остановки до Капкан особым приключением не считалось. И дальше ездили, когда вдруг хотелось на море, как говорили «на ту сторону»: на конечной автобуса бежали на паром, пересекали Керченский пролив и купались уже на пляжах противоположного, кубанского берега.
Совсем другое дело, поехать, к примеру, пригородным отдельным автобусом в большое село Заветное, или в Курортное, которое взрослые называли странным старым именем Мама Русская, делая ударение на второй слог – МамА. Туда и ехать нужно по расписанию, покупая в кассе билетик. И дольше, а если обратно не поторопишься, рискуешь остаться на ночь, потому что в день рейса три или четыре. А тут – сели на автовокзале, полчаса поболтались в длинной коробке с черной гармошкой посередине (девочки любили стоять именно там, на поворотном круге, соединяющем две секции автобуса, забившись к самой гармошке, где полукругом шел никелированный поручень), что валко тормозил на каждой остановке, выпуская городских дамочек с лаковыми сумками на боку, и громких уже деревенских теток с мешками и корзинами, и вот он – клуб, только перебежать дорогу напротив остановки.
Continue reading →

9

Семки стирала джинсы. И не то, что они были грязные, но постиранные, становились меньше размером и красиво облегали Викочкину небольшую задницу. Хватало как раз на один дискотечный выход, потом штаны растягивались снова, и к следующей субботе Викочка опять бухала джинсы в тазик с горячей водой, а потом вешала их на балконе.
Повесила и сейчас, утыкав по поясу цветными прищепками, перегнулась через железный холодный поручень, разглядывая двор.
Из-за угла вывернулись две лохматые головы. Оля шла быстро и под русой башкой видна была мерно отмахивающая рука. А Ленка Малая как всегда не шла, а будто плыла, тоже быстро, но как-то мягко, вроде что-то там сама себе танцевала.
Викочка обрадованно прижалась животом, собираясь окликнуть подружек.
- Вика, – сказала в балконную дверь мама, она стояла посреди комнаты, протирая кухонным полотенцем тарелку, – ты простудишься, немедленно в комнату.
- Что я маленькая, что ли, – возмутилась Семки, неохотно отдираясь от перил.
- Значит, папа простудится, – нашлась мама, глянув на отца, который уснул перед телевизором, накрыв газетой клетчатую рубашку без пуговицы на животе.
Continue reading →

8

- Мечты сбываются… и не сбываются… любовь приходит к нам совсем не так…
Ганя прервался, берясь за острый штакетник разболтанной калитки, побренчал на пальце ключами. В полумраке, разбавленном светом высокого фонаря, блеснули зубы в улыбке:
- Да, Малая? Ну что, зайдем, посидим малехо?
Ленка переступила ноющими ногами и оглянулась. Улочка, набитая разнокалиберными дачными домишками, была пуста и пятниста. Белые стенки казались бледно-желтыми, пожухлая листва на ивах и акациях – серой. И между серым и желтым – резкие черные тени, от кольев заборчиков, от квадратов домов и крыш. Вдоль улочки поддувал ледяной сквознячок, лапая ноги в тонких колготках. А еще ноги сильно болели, уже два часа Ленка с Ганей лазили по вечерним улицам, потому что долго не посидишь нигде – холодно. А в кино почему-то не пошли, и попросить об этом она застеснялась. Она вообще мало что говорила, язык плохо слушался, и боялась сморозить глупость. Только кивала и смеялась в нужных местах. Нет, что-то там начала рассказывать, когда медленно шли пустой улицей мимо длинного портового забора, но Ганя стал мурлыкать, разглядывая дома и деревья, и она умолкла, думая – ему неинтересно.
Continue reading →

7

Деревянные кресла скрипели, щелкали и с грохотом почти стреляли, когда пацаны, упираясь ногами, раскачивали секцию из четырех кресел, откидывались назад, а после снова ставили скрипучие ножки, как положено.
- Андросов, – с усталой ненавистью шипела в проходе Валечка, прижимая к плоской кримпленовой груди красный журнал, – Анд-ро-сов, я кому…
И вертела тугой завивкой, пересчитывая подопечных. Кресла щелкали снова, ойкали девочки, хохотали и выкрикивали что-то парни.
Ленка устроила под ногами дипломат, поморщилась, как надоел, падает и падает. Откинула голову, слушая, что ей шепчет сидящая позади Олеся. Рыбка ревниво покосилась и, задирая острый подбородок, отвернулась к Семки.
На фоне линялого кумача, драпированного по задней стене, громоздился фанерный президиум, за ним – несколько человек: активисты из школьного совета, физик Кочка, раздраженно поглядывающий на часы, Мартышка с вытянутой черепашьей шеей и блеклыми глазами. И сбоку – директриса, присела с самого краешку, внимательно оглядывая зал.
Continue reading →

5

Просторный вестибюль пылился мутновато-желтым светом от натыканных вдоль вычурной лепнины плафонов. Только два черных пятна посреди желтого с белым – стадо ломаных кресел у стены, да на другой, короткой стенке – квадратные окошечки касс. Одно чернело – закрытое, с налепленной в незапамятные времена выцветшей бумажкой с каким-то списком. А ко второму толпилась неровная очередь, яркой бугристой лентой. Девчонки в джинсах, мини-юбках, распахнутых курточках, все на каблуках, у кого туфли, а кто-то уже в сапожках. И вперемешку с яркими волосами, накрашенными губами и цветными тенями, плащами и куртками, – черные и серые куртки парней. Голоса сливались в неровное бормотание, рассекаемое вскриками и смехом, шуршали и топали каблуки и подошвы.
Белым призраком, почти подметая пол длинным плащом, промчался низенький Валера Омчик, кивая, кому-то кричал, с кем-то здоровался, нес перед собой на вытянутых руках стопку виниловых дисков в растрепанных обложках.
Continue reading →

3

Ночью пришел ветер – занялся с вечера, и вместо того, чтоб улечься спать, как делал обычно, стал сильным, и будто растерянным, дергал макушки деревьев, кидался в проходах между каменных коробок домов, рвал ветки, раскачивая, и листья сваливались, сбегаясь в тайные вороха под густой частокол кустарника и железные ноги скамеек.
Ленка доела печенье, запивая теплым молоком, умылась в ванной, и ушла к себе, в комнату, где, с тех пор как уехала старшая сестра, к тетке в город Иваново, чтоб там учиться, она обитала одна.
В кухне остался папа, глянул поверх раскинутой газеты, кивнул на дочкино «спокнок» и зашуршал страницами. Когда Ленка закрывала дверь, из спальни вышла мама и стала строгим голосом отцу что-то говорить.
- Сергей, ну ты же отец, в конце-концов, скажи ты ей. Сергей!
Continue reading →

2

Старый парк был разбит над обрывом, и деревья осторожно подходили к самому краю, где ветер срезал пласты глины, вывернув наружу корни кустарников. Казалось удивительным, что обрыв остается на одном месте, а не идет навстречу деревьям, подминая и обкусывая заросшие густой травкой поляны и шеренги диких зарослей сирени.
Тут всегда было хорошо и спокойно. Особенно осенним днем, когда старый летний кинотеатр, где летом располагалась дискотека, спал, слепо глядя на редких прохожих облезлыми деревянными ставенками с полустертыми надписями «Касса».
Continue reading →