Один из моих несостоявшихся редакторов, помнится, узрев у меня в романе сапожки на ногах героини, в которых ей на остановке стоять тяжело (ибо каблуки), обвинил меня в нездоровой фиксации на обуви. И даже слово “фетиш” в обвинении, помню, было.
А при разборе следующего рассказа, который “Глина”, тот же почти мой редактор ужасно расстроился, что девочка-героиня мальчику не дала просто так. И обвинил уже ее в каком-то психическом расстройстве с замудреным названием, пиша мне, что – обязана была, а если нет, то у нее (фиксация, подсказывает мне голова, на чем-то нехорошем, к примеру на собственной девственности), ну вы понимаете.

Тогда я решила, что не выйдет у нас совместной работы, потому что куда ни плюнь, на всем у меня фиксация, нет чтоб разуть-раздеть героиню и в койку ее, и эх-эх-эх…
Тогда будет нормальный такой рассказ о женщине с точки зрения мужчины. А то видите ли, не хочет она. Ишь.

Это я написала 30-ю главу, а в ней вдруг случился секс, я давно его не писала, ну и сапожки там тоже есть, и мне снова подумалось, что фиксация у меня буквально на всем, в хорошем для меня смысле.