35

Жрец-Пастух быстро шел узким коридором, густые складки длинного хитона путались в широком шагу, и время от времени он поддергивал край рукой, цепляясь кольцами. Коридор был пуст, только раз попалась навстречу старуха лет сорока, ахнув, торопливо присела, откидывая голову и выпячивая грудь под серой рубахой. Жрец на ходу коснулся ее горла, провел кончиками пальцев по рубахе и, оставив счастливицу позади, вытер пальцы о бок. Губы искривились, и брезгливая гримаса осталась на лице. Несколько раз свернув, он вошел в темную расщелину и, достав из кисета маленький светильник, раздул таящийся в нем уголек. За спиной, источенная лабиринтами жилых коридоров и пещер, гора еле слышно гудела женскими и детскими голосами, сквозняк приносил из наружных отверстий далекий лай собак, протяжные крики чаек.
Continue reading →

34

Холод наступил сразу. Однажды утром Ахатта проснулась от ледяного сквозняка, ползающего по лицу, подняла руку – отмахнуться и еле разжала сведенные во сне пальцы. Укрыв мужа, соскочила с постели и босиком, прижимая локти к бокам, пробежала к потухшему очагу – заново развести огонь. Она уже знала, снаружи, вместо яркого солнца, прыгающего по водной ряби, северный ветер тащит по небу горы лохматых туч, и те, упираясь, брызгают ледяным дождиком. Тепло еще вернется, но, как сторожкая лесная птица, выскочит, покрутится на песке и так же внезапно исчезнет среди качающихся веток.
Ахатта хорошая хозяйка, у нее приготовлены теплые вещи, починены кожаные сапожки для себя и для Исмы, навязаны толстые шерстяные чулки. Тека обещала принести ей хорошей пряжи. Раздувая огонь, Ахатта вспомнила, как удивлялась, когда Тека в первый раз взяла ее на женскую охоту.
Continue reading →

33

Запах наплывал волнами, топил в себе. Поднимался выше головы, и Ахатта вскидывала лицо, чувствуя на нем лишь нос, с раскрытыми, как у морского зверя ноздрями, – вынырнуть, хватить кусок воздуха, ставший плотным, как еда, и успеть задержать дыхание, чтоб не захлебнуться в волне, накрывающей с головой. Грудь разрывалась, в голове звонко стучали бронзовые молотки, и она взмахнула слабой рукой, пытаясь их сбить, остановив стук.
Рука упала на край постели. Ахатта открыла сухие глаза. Водила ими по сторонам, пытаясь сообразить, куда двигаться, чтоб не задохнуться. И, не в силах выдержать пылающий в груди жар, хрипло со стоном вдохнула, впуская в себя душный запах. Сердце застучало сильно, до тошноты, раскачиваясь внутри, замельчило, дрожа и, наконец, замедлившись, забилось ровнее.
Continue reading →