В высшей степени сложный и универсальный символ.
Змея и дракон часто взаимозаменяемы, а в странах Дальнего Востока между ними не делается различия. Символическое значение змеи поливалентно.
Она может быть и мужского пола, и женского, а также самовоспроизводиться. Как существо убивающее она означает смерть и уничтожение; как существо, периодически меняющее кожу, – жизнь и воскресение.
Continue reading
Источник
Он остановился как вкопанный.
Оторвал уже ногу от земли для следующего шага и так застыл, замер не дыша,
в мозгу пронеслось предостережение Эша, в ушах ясно прозвучал его голос, и
нахлынул, остро ударил знакомый страх, идущий с тех времен, когда его,
Айзека Маккаслина, на свете не было, – древний страх, но не испуг, не
трусость, – при взгляде на змею. Она не свилась еще кольцом, не застучала
гремушкой, только выбросив вбок для опоры толстую быструю петлю (тоже без
испуга, с тихой пока лишь угрозой) на уровень колен, взнесла чуть назад
отведенную голову меньше чем в шаге от него – длинная, футов шесть с
лишним, и старая: яркая когда-то расцветка молодости потускнела на ней,
стерлась, не режет уже глаз на фоне леса, где ползает и таится она, тварь
обособленная, издревле проклятая, гибельная; и запах ее даже слышен ему -
слабый, тошнотный запах гниющих огурцов и чего-то еще безымянного, чего-то
от усталого всеведенья, отверженности, смерти. Змея наконец шевельнулась.
Все так же высоко и косо неся голову, заскользила прочь, и казалось, что
голова вместе с поднятой третью туловища составляет отдельное существо,
движущееся двуного вопреки законам тяжести и равновесия, – не верилось,
что и вся эта тень, струящаяся по земле за уходящей головой, что все это
одна змея, уползающая, уползшая; бессознательно он кончил шаг и, стоя с
поднятой рукой, повторил индейские слова, что вырвались у Сэма в день
посвящения его в охотники шесть лет назад, когда Сэм вот так же стоял и
смотрел вслед оленю: “Родоначальник. Праотец”.
– Старый Мир принадлежал Мудрым и был сплетен из двух частей. Утро и вечер, день и ночь. Все имело свою тень и свое отражение. У каждой реки был исток и было устье. У каждого моря были волны и было дно. Мудрые хранили землю и наблюдали за ней. Днем на землю смотрело жаркое око Эуха, а ночью сверкал в темноте белый глаз Ноашши. Там, где смыкались начало и конец, на линии, которая держит море и небо, Эух и Ноашша встречались. И после каждой встречи на земле рождалось живое. Мудрые знали это и давали имена новым деревьям, тварям, ветрам и дождям, происходившим от встреч.
Continue reading
В 2006 году я задумала написать короткий рассказик. С чертовщинкой. Пришел сюжет о том, что вот есть мастер, который делает татуировку-змейку на щиколотке персонажа, а она начинает расти, расползаясь по телу хозяина и меняет его. Доводит до самоубийства. Вернее, душит.
И в конце рассказа должен был стоять следователь, засмотревшись в окно, задумчиво гадая о том, какого же черта убитый наколол себе на теле огромную змею. Но прельстительная, сверкающая орнаментом татуировка не дает следователю спокойно жить и он отправляется на поиски мастера. Делает себе такую же – и, разумеется, умирает.
Continue reading