2.1
- Уйди! Не трогай его! – Хаидэ налетела на мальчика, когда он уже высоко поднял ногу. Сверкнула вылощенная кожаная подошва. Сильно пихнула его в бок, мальчишка покачнулся, топнул, растопырив руки. Промахнулся – расписной глянцевый уж блеснул в желтой траве и скрылся.
- Волчиха лохматая! – сжал кулаки, набычившись, и пошел на девочку. Та независимо выпятила подбородок, но стрельнула глазами по сторонам. Никого. А Пень – мальчишка крупный, может и стукнуть.

- Пень, ну, ты чего? Пусть ползет. Он красивый, – попыталась словами удержать на расстоянии.
- Чего-чего! С утра бродим! Я б его в костер.
Хаидэ улыбнулась:
- Так ты голодный? Так бы и сказал. Чего в змее есть, одни косточки. Пойдем в балку, там инжир и сливы. Здесь недалеко.
Пень опустил кулаки:
- Ты, Хаидэ, лиса. Как есть лиса. Что мне с твоего инжира? Я – большой, я мяса хочу. А ты – увела с утра, ходи с тобой!
- Да, большой, – мирно сказала Хаидэ, – ты у нас большой Пень. Ну, не злись. Подождем Ловкого. Вместе что-нибудь придумаем.

Вдвоем сели на пригорке, раскинув по склону ноги в кожаных заплатанных штанах. Внизу по степи жарко, а наверху – ветерок. Пень сопел все еще обиженно, ковырял грязным пальцем дырку на колене. Хаидэ, запрокинув покрытое крепким загаром лицо, пыталась увидеть жаворонка, что пел в небе.
- Лиса-а! – зазвенел девчачий голосок, разбивая песню птицы на отдельные звонкие бусины. Пень завертел головой. Хаидэ нахмурила выгоревшие брови:
- Крючок! Нашла нас, вот уже! – и глянула строго на мальчишку:
- Пень, ты ей сказал, где искать?
Пень засопел громче, снова обижаясь:
- Опять ты! Не говорил. Она хитрая. Сама, небось, подслушала ночью.
Хаидэ вздохнула. Поверила, Пень не скажет. Сама Крючок подслушала, на то она и крючок, вцепится – не оторвешь. Хаидэ и не сердилась особенно. Но Пень и Ловкий – друзья, а Крючок так, сбоку припеку. Скоро уже в дальнюю степь откочуют. Вот Хаидэ и хотела, перед уходом, побежать к морю с друзьями, показать. Ловкий на море был, с отцом, и Хаидэ была, а Пень – ни разу. Ну, ладно, решила, щурясь на пологие склоны, пусть и Крючок идет. Болтать только будет, как степной скворец.
- Лиса-а! – крик взлетел вверх и, уже отчаянно, со слезами, топнув в голосе ногой, – да, Хаидэ, же!
Хаидэ встала, отряхивая бока. Далеко в желтых ладонях степи виднелись две черные фигурки. Девочка улыбнулась. Крючок сначала Ловкого нашла, как в плен взяла. А он теперь водит ее по степи, чтоб не увидела, где Хаидэ и Пень.
- Кричи, Пень, – велела девочка. Пень, кряхтя, встал, приложил руки ко рту и заорал густо. Кричать он любил. Фигурки остановились, замахали тонкими веточками ручек. И двинулись быстрее.