Татуиро (serpentes), роман. Междусловие

“Татуиро (змеи)” – это третья книга трилогии “Татуиро”. Первую – “Татуиро (человек)” и вторую “Татуиро (демоны)” можно скачать на сайте Татуиро, на странице, куда я выкладываю свои тексты для скачивания.

Вот тут

Две первые книги трилогии выходили на бумаге, в издательстве “Шико” и они есть в книжных магазинах (вроде бы). С третьей пока не сложилось.
Я наверняка писала уже о первых книгах, так что в двух словах скажу, что связывает их все вместе.
В первой книге главный герой – фотограф Витька Саенко, вдруг осознающий, что у него талант. А так как осознание это приходит к нему одновременно с появлением татуированной змеи, сделанной у некоего загадочного мастера, то и все изменения в себе Витька склонен связывать с этой татуировкой. Она растет, меняется, она живая. С ней трудно. Но деться уже некуда, разве что с кожей снять. Приходится жить, новому ему. В одном из эпизодов Витька попадает в нехороший переплет, и там, спасая незнакомую девушку от мерзавца Карпатого, он ее тут же и теряет. Лада исчезает из его жизни, оставаясь лишь в памяти.
И во второй книге, когда Витька только-только привыкает к своему новому состоянию – ему приходится столкнуться уже с демонами внешними. То есть, средний невидный человек не нужен миру демонов, а вот тот, кого можно сожрать, при этом насытившись, уже привлекает внимание. Как справился Витька, убежав из Москвы на зимнее побережье Азова, в надежде, что будет там – один, созерцать, вдумываться и прогуливаться, а вместо этого попавший в самую гущу страстей, – вторая книга как раз об этом.
И я думала – а всё.
Но еще оставалась Лада, девушка, исчезнувшая в первой книге и ее обещание – ты непременно меня увидишь. И еще оставалась та темнота, которая шевелилась и ждала, рискну ли я ее написать. Я рискнула. Все книги, собственно, всегда только попытки. Ни одна из них не может претендовать на идеальность. Но не сделав шаг, пути не начнешь, а не сделав другой – не пойдешь по нему.
Так что, я решила пойти.
Если первая книга написана как довольно (с моей точки зрения) легкий для чтения эдакий мистический городской роман, то вторая – это попытка написать настолько серьезно, насколько сумею – о тех слоях нашего мира, которые вижу под внешней обыденностью.
А вот третья, это те страшные сны, что бывает, нам снятся. Сны, которые неимоверно ярки, и яркость их не сдерживается ничем, кроме неумолимой внутренней логики сна. Потому внешне эта книга – сказка. И временами намеренно чрезмерно экзотическая, вернее, соврала, не намеренно, она написана честно, как видела, так и пересказала. Не стала красить гвоздику в зеленый цвет, как некогда делал Уайльд, чтоб не резала глаз красным вульгарным природным)))
Мне было интересно передать картинки максимально близко к тому, как они стояли перед глазами. И писать мне все это джунглевое, дышащее, временами влажно-жаркое, а временами знойное, с непонятными песнями и чужими легендами, мне было интересно.
И змеи. Огромные, опасные тем, что – не люди. Холодный разум в живом теплом мире. Как та часть сна, о которой не хочешь думать, но которую не можешь забыть.
Записанный сон оказался весьма увесист, но опять же я решила – а что мне терять. Никто не обязан никого читать. И если я написала так, что книга берет за руку и ведет читателя дальше и дальше, тайными тропами, и читатель не может остановиться, это прекрасно. Это главное. Ну, а кто не хочет идти, то книга тем и хороша – отвернулся и забыл)

Ага, еще для меня важное. Прообразом змей Татуиро, и змей-сталкеров Ноа для меня стали великолепные королевские кобры. Гамадриады. Они прекрасны.

Именно таким я видела великого Ахашша

Татуиро (serpentes), роман. Глава 9

Глава 9
Осколки

Тяжело лететь, если одно крыло висит и тянет вниз. Можно поворачивать голову, разглядывая землю внизу то одним круглым зрачком, то другим, но каждое движение, каждый взмах крыльев приносит боль. А раньше летала и не думала как…
В плечо будто вгрызся зверь, и Лада вскрикнула, глядя в темноту. На чёрном лениво помигивали звёзды. Заворочалась, взмахнула руками, будто и правда собралась лететь, и снова вскрикнула, неловко повернувшись. Здоровой рукой ощупала лицо, стащила накинутый край ткани со рта и подбородка. Онемевшие пальцы слушались плохо, кровь побежала муравьями, покусывая изнутри. На шее свободной петлёй лежащая грубая верёвка сгорбилась узлом. Лада притихла и стала дёргать и тянуть узел. Когда пальцы срывались, рука падала на пол с глухим стуком, как мёртвое мясо. Каждый раз она замирала, но только сверчок пилил и пилил где-то над головой, и далеко крошечно лаяла собака.
-Звери, трава, люди, вода, – прошептала и удивилась мимолётно, вроде не помнила такой песенки, может, из самого детства всплыла?
– Живите на воле, бегайте в поле… – присказка успокаивала, узел становился рыхлым, верёвка двигалась под оживающими пальцами. Лада бережно подняла вторую руку и, стараясь не тревожить плечо, помогала здоровой.
Верёвка соскользнула, щекоча кожу. Теперь можно сесть.
Continue reading

Татуиро (serpentes), роман. Глава 8

Глава 8
Начало работы

Ветер выл, вплетая низкий голос в колыбельную мастера. А когда песня стихла, продолжал петь сам, шевеля влажными пальцами солому и листья на крыше. За дырявыми стенами наступал вечер, почти неотличимый от серого дня. К утру упадёт и рассыплется перьями первый знак вождя. Надо приступать к работе.
Наконец дыхание спящей стало ровным, еле заметным. Мастер, двигаясь тихо, притащил от дверей сваленных там в кучу широких листьев пальмы, и приладил их у стены так, чтоб защитить лицо девушки от сеяшегося в дыру мелкого дождя. Переносить не стал, хотя разбудить уже не опасался. Корень дрёмы, добавленный в питьё, успокоил её до утра, а там и боль стихнет. Ходя по хижине, потирал свое плечо, думая о том, что взял часть ее боли, и хорошо.
Continue reading