Украла ценник с надписью “Творог жырностью 9 процентов”. Долго выбирала из “обезжыренный”, “нежырный” и “жырность”, взяла из тех, коих много осталось, полная полка.
В кармане лежит теперь.
Мотик, кот моего брата, в гнезде. Гнездится…
василий сторож застрелился
сегодня в яблочном саду
зарядом соли по привычке
и по привычке не в висок
(Олег Хоботов)
благодаря прививке выжил
конём укушенный олег
а конь скопытился стал жертвой
олега страсти много жрать
(Oleksiy Penie)
вконтактике каждый день мне показывают рекламу со страшным словом МАТКАПИТАЛ в начале предложения. Дальше – фотография счастливой дамы…
писала слово “сотрудник”, опечаталась дважды. Сначала превратила его в сотрубника, потом в сотрутника. Ну, хорошо – не сотрупник…
Вдруг припомнила. Видела в сети беседу двух современных писателей, которые удивлялись, да что ж так гадко писал Достоевский, и куда ему, бедному, до мелодичного Акунина. В процессе диалога Достоевский сокращался беседующими сначала до Достоевича, а к концу стал Достичем.
Там вообще было много вкусного, в этой беседе…
Зашла в магазин купить булавочку за рупчик, чтоб не разматывался с щиколотки эластичный бинт. Купила офигенный (сорри за некоторый интим) лифчик с пушапом до самого носа. Ценой ровно в 350 булавочек.
Хорошо, что булавочку на радостях не забыла купить-то…
Иногда я хожу без плеера в людных местах…
Три дамы (майские праздники, это важно), с рассказами о сложных семейных интригах взрослых детей, одна с выражением:
- И ко мне прибегает, ой ну такая, ну куды там, да еще и орет, потом прости кричала, а сперва-то орет! На меня! … Чуть мы с ней не подрались… Или подрались?…
О, лобзик мой! Ты электрическ!
(еще тяжел, гудящ и лазером светящ)