Вчера мы с Темучином блины делали. Я их пекла (двумя сковородками сразу), наливала тесто, переворачивала, мазала силиконовой кисточкой, складывала стопочкой и снова пекла. Чадила, в общем.
А Темучин при повышении уровня чада дико орал в коридоре, и в голосе его появлялись интонации пожарной сирены, бежал ко мне (остерегаясь заходить в кухню), рассказывал голосом, хвостом и глазами. Вел меня в мамину комнату и раскидывался на диване, показывая мне, недоуменно стоящей над ним с ложкой в руке – ну вот же, смотри, как тут славно, свежо и никакого пожара. Я уходила, а он бежал следом, и снова орал, стремясь забрать меня от чадящей плиты и увлечь на подушки.
Пришлось открыть окно, тогда замолчал, видимо, мне невидимая концентрация перестала превышать допустимое чтототам.
Куплю ему красную каску.
Или назначу самой большой, толстой и лохматой канарейкой в мире.