Глава 53

В углу капало и Тека, сидя на маленьком табурете, время от времени поднимала голову и морщилась. Звуки были привычными и обычно она их не слышала. Но сейчас, когда тяжелые занавеси тщательно укрывали вход, а за ними – она знала, накрепко заперта сырая деревянная дверь, капель мешала слушать, что делается там, в лабиринтах и переходах, куда ушел Кос и куда уже дважды уходил люб Ахатты. Второй раз ушел давно и все не возвращался, велев никому не открывать, только ему или Косу на условный стук.
Она потрепала по лохматой голове Бычонка, и когда тот задрал чисто умытое личико, улыбаясь, потянулась через его плечо и погладила темный затылок Мелика. Сын Ахатты спал, свернувшись на старом ковре и притянув к груди коленки, закутанные в длинную рубаху. Маленький свет падал на кончик носа и полукружия черных ресниц. Другой светильник висел у самой постели, медленно вертясь на длинных шнурах. И Теке казалось, Ахатта просыпается, светлея худым лицом, и снова засыпает, погружаясь в сон, как в темноту. Рядом лежал маленький князь, дергал голыми ножками и мирно лопотал, разговаривая сам с собой.
Continue reading →

Глава 52

Бииви прыгал, пожимаясь от нетерпения, взмахивал кулаками и шевеля губами, морщил гармошкой широкий низкий лоб. Наконец, отошел от входа, приблизился к столу, за которым сидел Нартуз, и сказал с вызовом:
- Ну ты, как хочешь, Нарт. Сам пойду.
Нартуз не пошевелился, только глянул исподлобья небольшими цепкими глазами и снова уставил их на тяжелые кулаки, что положил перед собой на столешницу.
- И пойду! Прям вот, пойду!
Косматая короткая борода, которую Бииви еще недавно холил, радуясь, что выросла – первая, торчала вовсе стороны. Росла так, что теперь каждый месяц он, вздыхая, нещадно пилил ее ножом, чтоб укротить буйный рост. Но когда хотел казаться старше и суровее, то снова радовался, что она вот такая и солидно дергал обеими руками. Подергал и сейчас. На старшего это не подействовало.
Continue reading →

Глава 51

– Ты побудь здесь… – Хаидэ прижалась щекой к большой морде, и конь замер, тихо фыркая и моргая густыми ресницами.
– Побудь до утра, а если я не вернусь, уходи. Ты увидишь, куда, тебя встретит Полынчик с Казымом.
Она отошла на шаг, оглядывая освобожденную от седла лоснящуюся спину. Поймет ли? Не пойдет ли следом, увязая в песке большими копытами, до черных валунов, что выскочили к самой воде, первыми вестниками предгорий. А за ними виднеется еще песок, снова перегороженный новой толпой камней и те уже выше, перелезть через них вполне можно, а коню туда хода нет. Дальше не было видно, но Хаидэ знала – выходы скал там выше и чаще, песок сменяется каменным крошевом, и свинцовая от навалившихся на небо туч вода не выкатывается на плоский берег, а бьется в каменные углы и извивы.
Блеск с черной шкуры исчез, слизанный небесной тенью, и вспыхнул – молния сверкнула быстрым огнем, поверх которого треснул громовой раскат. Перебирая ногами, Брат заржал и умолк, кося черным глазом. Хороший конь, смелый. Боится, но не кидается в панике наутек.
Continue reading →

Глава 50

Полынчик был у Казыма любимый конь. Все Зубы Дракона любили своих коней и иногда жены кляли своих мужчин, крича о том, что и возлечь они готовы с любимыми кобылицами, но тут же смеялись, мол, тогда им достанутся славные жеребцы вместо ленивых и медленных мужей. Казым, как и все, смеялся в ответ, подмигивая своей Ольгице, что упирала в бока сильные руки, наступая на него у общего костра, когда плясали на празднике прихода осени. А потом уходил к лошадям, предупредив грозно:
- Кого хочешь тащи в палатку, но Полынчика не дам.
И скрываясь в темноте, полной шелестов, шуршания и порывов мягкого ночного ветра, улыбался шуткам и хохоту, что остались у костра.
Continue reading →

Глава 49

Во сне он был жеребцом, огромным, как грозовая туча, глаза и зубы сверкали, как сверкают молнии, прорезая черные клубы. Бежал через травы, грохоча широкими копытами, и уши прядали, с восторгом слушая, как отзывается звоном сухая летняя глина. Мышцы работали мерно и непрерывно, сжимались, подтягивая послушные кости. А на его спине сидела княжна, в небольшом мягком седле, прижимала к бокам голени и босые пятки.
- Нуба! – кричала, смеясь, – Нуба, мой Нуба!
От каждого крика вздергивался длинный хвост, мечась по горячему воздуху языком черного пламени. Раздувались ноздри, а в огромной глотке рождалось ликующее ржание. Как прекрасно быть ее конем, слушаться ударов маленьких пяток, поворачивать голову вслед за натянутыми поводьями. И больше ничего не надо ему. Был демон, стал конь. Демон-конь. Дух-жеребец.
Continue reading →

Глава 48

И вдруг все замолчало…
Видящий невидимое открыл прозрачные зеленые глаза, глядя на горбинку собственного носа и тонкую шею перед самым лицом. Черные пряди спускались за край зрения слипшимися нитками. Задержал дыхание, вслушиваясь. И прижал ладонь к коже под грудью спящей женщины. Сердце под рукой тукало медленно, с неровными перерывами. Будто раздумывая, не остановиться ли совсем.
«Пустая…»
Он отодвинулся и сел, убирая за спину белые косы. Спящая не пошевелилась, лежа на боку, не почуяла, как он вытаскивал из-под почти невесомого тела свою руку.
Он все высмотрел в ней, все, что клубилось в памяти, все картинки, звуки и мысли – от жадной девичьей любви, погнавшей ее давным-давно в гнилые болота, до смертной тоски, оплакивающей погибшего, как была уверена – по ее вине – сына светлой сестры.
Continue reading →

Глава 47

Тихая степь ложилась под копыта тугими, уставшими от зноя, травами, и глухой грохот перекатывался горстью круглых морских камней, снова и снова. Небо светлело, растекалась по краю бледная полоса зелени, а под ней еле заметно рождалась утренняя заря, по капле добавляя себя в ночь. Сонный ветерок дул мягкими порывами, и от мерного хода коней они становились сильнее, овевая ноющее лицо женщины в разорванной накидке, что скакала в первой шеренге, рядом с пятью черными воинами.
Еще в городе Фития пыталась сунуть княгине мешок с припасенной одеждой, но та отмахнулась, торопясь скорее выбраться за городские ворота.
- Потом, когда встанем в степи, – ответила няньке и та, выпрямляясь в седле, кивнула, улыбаясь и хмурясь.
Кони шли сами, выносливые степные звери, верно ставили ноги, не оступаясь в сусличьи норы и не оскальзываясь на каменных валунах и плешах, скрытых клубками полыни. Бледнеющая ночь уже показывала острые уши и гривы, положенные на одну сторону шеи. Черный жеребец Хаидэ возвышался над остальными, шел, мерно грохоча, и она, нагибаясь, похлопала ходящие под гладкой шкурой мышцы. Он так похож на Брата. Это и есть Брат, вторая его судьба. И пусть он свяжет Хаидэ со своим прошлым. Пора, давно пора соединять прошлое с будущим.
Continue reading →

Глава 46

В большом доме, что построил дед военачальника Перикла, было множество комнат, галерей и переходов. Толстым квадратом жилые покои опоясывали просторный перистиль, к задней стене была пристроена огромная кухня, по краям переходящая в кладовые, а между высокой внешней стеной и домом толпились аккуратные деревья: яблони, груши, хурма и инжир – роняли переспевшие плоды наземь, и вокруг них всегда суетились девушки, собирая фрукты в корзины, и унося на плоскую крышу кухни – разложить ровными рядками под жарким осенним солнцем. Маленькие алтари располагались в самых ухоженных местах сада и внутреннего дворика. А под домом, в лабиринтах узких сырых коридоров скрывались тайные комнаты, и о некоторых из них не знал даже хозяин дома.
Когда пятнадцать лет назад Канария вошла хозяйкой в большой дом, привезя с собой множество сундуков, прислугу и молчаливых рабов, она, еще стройная, легкая на ногу смуглая невеста с темно пылающими глазами, обошла весь дом, заглядывая в каждый уголок и показывая, где что теперь будет. А после спустилась вниз, по трем переходам старой каменной лестницы, следом за стражником, открывающим одну дубовую черную дверь за другой, и остановилась в подземелье, высеченном прямо в скале, с низкими потолками из природного камня. Факел в руке раба трещал, тени кидались из углов.
Continue reading →

Глава 45

В то время как Теренций выбирался из жадной толпы, хитроумный купец стоял у запертых ворот дома Канарии, убеждая стражей позвать хозяйку. Маура, закутанная в черное покрывало, стояла рядом, напряженно вслушиваясь в крики, что доносились из-за высокой ограды.
- Все гости в доме, а высокая госпожа занята и велела не открывать никому, – отвечал на все увещевания Даориция стражник, побрякивая круглым щитом.
- Да ты позови, солдат. Увидишь, она пригласит нас.
- Не могу я. Хотите если, – он из-под кованого шлема осмотрел богатый халат и белоснежное покрывало, схваченное красным жгутом вокруг головы, – ждите пока. Как кончится схватка, я отправлю к ней сторожа со словами про вас.
Маура вздрогнула, кусая губы. Схватка. Почему не слышно криков Нубы? Когда дерется, он так грозно вопит, топая ногой для устрашения ярмарочных зевак.
Continue reading →

Глава 44

Новый взрыв криков вырвал Мератос из беспорядочных раздумий. Она огляделась, стараясь понять, как оказалась тут, на второй скамье, посреди орущих и качающихся женщин. Ощупала подушку, запихнутую под платье, и сильнее стянула поясок, чтоб та не выпала. Сунула руку в кошель на поясе и, наконец, разжала потные пальцы, отпуская свою добычу. Надувая щеки, выдохнула, успокаивая себя. Чего же так беспокойно? Теренций сдался и взял ее с собой. Она наелась вкусного и пила знатное вино. И даже получила подарок, и чуть-чуть отомстила хозяину, который почти муж. Хмуря светлые бровки, пыталась сообразить, но лишь странные голоса, касаясь памяти, отлетали испуганно, как только она обращалась к ним. Да легкие картинки шли почти мимо сознания.
… гортанный голос рабыни, что позвала ее. И этот мужской смешок в темноте. Как же, восхищен красотой. А смеется, как Лой, когда тот шлепает ее по заду, зная, что никуда не денется.
Continue reading →