http://www.viasat-channels.tv/blog/15-knig-napisannyh..
оттуда и потянула роман Стива Мартина “Продавщица”, и он оказался столь удачным чтением, что я радостно взялась за его же сборник “Чистая бредятина” и лучше бы я его не читала (ну чистая бредятина, ей-ей)).
Переводчики у книжек Мартина разные, “бредятину” перевел Максим Немцов (кажется о нем Лембит Короедов отзывался в фб).
Вуди Аллена оставила на потом, что-то я фильмы с ним никак не умею смотреть, потому пока неохота и читать. Сборник рассказов “Пало Альто”, не знаю, есть ли перевод. Детские книжки, не знаю, буду ли читать.
Так что, после Мартина взялась я за Кэрри Фишер “Хуже не бывает” (другая книга, не та, что в списке) и отступила, тк, совершенно утомительно и неинтересно она пишет. Мне не нравится проза, которая стремится стать то ли сборником слоганов, то ли поэтическими всплесками беспрерывными. “Открытки”, наверное, поищу в сети, вдруг это будет, как с Мартином, что-то прекрасно, а что-то никак.
И после Фишер с полчаса помучила я Стивена Фрая и его “Гиппопотама”. Переводчик там не указан. Читать невыносимо скучно, увы и увы. Длиннейшие предложения ни о чем, вернее, о том, что можно бы парой слов сказать. И все это замешано невнятной кашей с попытками язвить-острить без конца, а оно как-то не язвительно и не остро, а брюзгливо, но якобы бодрячески.
Иногда нужно читать плохо написанные книги, чтоб не забывать, какое же это волшебство – хорошая книга, которая держит читателя самим складом речи, не позволяя себя закрыть, а когда ее закрываешь, то потом улыбаешься, вспоминая даже не отдельные фразы (это уже после перечитывания), а то обаяние, с которым повезло встретиться и в нем побыть.
***
вот про эти дамские (они и правда, чаще дамские) поэтические всплески, подменяющие прозу. Очень хорошо видны они в писательских парах.
Генри Миллер пишет достаточно поэтично, но какая же гармоничная и прекрасная у него поэтика, даже, когда он в ней ворчит, брюзжит и в слабостях признается.
Начинаешь читать Анаис Нин и в голове не остается ничего, кроме удачного сравнения гламурной дамы с пожарной машиной, все прочее – всплески и декламация о-чем-то-там.
Скотт Фицджеральд – это прекрасно.
И тут же издатели подсовывают книгу Зельды, уверяя, что она ах какая и эх какая, но на деле является она сборником восклицаний (главное, красиво повосклицать, красиво!) и после чтения – усталость. Хотя, чего я издателям предъявляю, аннотации к книгами пишут, чтоб их продать, так что спутники-авторы – это просто сопутствующие товары, продающиеся на волне успеха лидера.
И еще, для честности, насчет писателей-восклицателей. Нормально я к ним отношусь, ежели кто умеет, претензий нет. Лучший, кого читала – гениальный болтун Лоуренс Даррел в дивном переводе Вадима Михайлина.
В семейных воспоминаниях его развеселый брат Джеральд рассказывает, как одна из литературных девиц, слушая разглагольствования Ларри, воскликнула в упоении, что-то насчет “да неважно, о чем говорит, неважно, пусть говорит дальше!”. Вот проза у него именно такая, и это прекрасно.
***
Днвнк чтн. Ну и вполглаза уже дочитываю Лавкрафта “Сны в ведьмином доме”, последнюю в книге повесть, которая не публиковалась при жизни автора: “Сомнамбулический поиск неведомого Кадата”. Там и гуги, и зуги, и упыри, и сновидцы, много там всего, но главное умиление, конечно, Башня Кота и бесчисленное кошачье войско, которое всех побеждает в свободное от прыжков на обратную сторону Луны время.
Мэтр Лавкрафт оказался не просто кошатником, а кошатников особо крупных, я бы сказала фантастических размеров, мирвамкоты!