Она пришла чуть раньше, и я предложила подождать, пока уйдет знакомая моя семейная пара с другом. Согласилась кивком. Вошла, с высоты своих мера семидесяти пяти оглядела комнату и всех в ней невыразительным взглядом и снова кивнула.
Прошла в дальний угол – сесть в кресло. Пока несла себя, отводя назад узкие плечи, чтоб маленькая грудь казалась больше и выше, колыхая короткий подол белого платья вокруг загорелых бедер, все молчали. Предметы и темы сорвались с места, закружились, не находя – куда, как…
Села, откинулась, расправила шелковый подол. И закинула ногу на ногу. Пока длилось движение, темы, мысли и даже, кажется, предметы – роились вокруг, притягивались…
Устроилась. Продлила в диагональ над полосатым ковром бесконечность коричневых ног. И приготовилась ждать.
Кто-то кашлянул. Споткнувшись раз, другой, – возобновилась беседа.
В комнате появился отчетливый центр.
Ровесница сына. Не красавица. Не умница. Не слишком добра, неприятна в общении. Дочь моей давней подруги.

январь 2008