Оля Шатохина в фб рассказом о девушке, вырванной из контекста, напомнила мне два эпизода, как сказал бы Лембит Короедов – мемуара.
Оба относятся к отдыху на косе Тузле, вместо которой теперь промзона и будущий мост.
Эпизод первый. Некто парень допустим, Мишаня, мирно сидел вечером у костерка, а ночь становилась все прохладнее, и хитрый Мишаня, смеясь, доставал из рюкзака толстый свитер и шерстяные спортивки, которые благоразумно прихватил. И облачался. В полном прикиде и заснул, когда совсем приустал от выпитого, но перед этим немножко ушел вдаль по прибою и немного подкатился в воде.
Так что очень поздним (и очень жарким) утром гуляющие в плавках и купальниках осторожно переступали через одинокое толстое тело, лежащее на прибое – в свитере, штанах и толстых шерстяных носках, с красным от зноя страдальческим спящим лицом.

Тузла – 2. В этом мемуаре больше романтики.
Поодаль за территорией пансионата ставили некты из наших (а наших было много, потому что городские ребята работали на Тузле спасателями, а к ним приезжали тучи и горы гостей) палатку просто так. То есть, стояла она пустая, с голым клеенчатым полом, и не было в ней ничего.
Как-то днем допустим Валечка с допустим Колей, виновато смеясь, рассказали, что ночью романтически уединились в палатке (мало им было романтики на бескрайнем желтом песке под звездами), а после всего решили романтически побежать искупаться, благоразумно оставив в палатке свой коврик, труселя и купальник. Чтоб, значит, не потерять на песке.
Вместо этого они потеряли всю палатку.
И долго бродили по песку и траве, пытаясь во мраке найти схрон, а то в чем в народ возвращаться.
ЗЫ. Кстати, потерять в темноте брошенное на песок полотенце и какие-то шорты – плевое дело, а вот искать их потом неожиданно сложно, это я знаю.